Панда с бутербродом
Тандем: olga chernyshenko & MadAlena Mor
Название: Четыре закона логики
Автор: olga chernyshenko
Иллюстратор: MadAlena Mor
Техника иллюстрации: арт
Категория: джен
Жанр: Drama, Общий
Серия: можно считать приквелом к Рейхенбахской трилогии либо спокойно читать как самостоятельное произведение.)
Герои: Шерлок и Майкрофт
Рейтинг: R
Размер: 31 000 слов
Дисклеймер: на чужое не претендуем.
Саммари: "I'll be mother" - "And there is a whole childhood in a nutshell" (c) "Скандал в Белгравии"
Предупреждения: взрослые удовольствия в юности(секс, наркотики, алкоголь и пр.)
Комментарии автора: было написано по заявке и при большущей поддержке Kiev_Gerika, пожелавшей увидеть: "Братья Холмс. Любой временной период. Можно юность, Поддержка старшего, капризы младшего и их "только не говори мамочке" как со стороны Майкрофта (за его проделку) или Шерлока." И ей же в подарок.
ЧЕТЫРЕ ЗАКОНА ЛОГИКИ
Пролог
Морозное утро шестнадцатого февраля. В просторную детскую на втором этаже дома Холмсов пробиваются редкие солнечные лучи, высвечивая пустую кроватку и разложенный диван чуть поодаль. На нём лежат двое: заботливо укутанный в одеяло годовалый малыш и обнимающий его старший брат. Рама у небольшого окна опущена не до конца, так что в комнату узкой струйкой поступает холодный воздух. Это слегка тревожит Майкрофта, но он не решается пошевелиться: Шерлок уснул глубоко за полночь, вцепившись в рубашку так, что отцепить, не разбудив, не получится. И выбирая между собственными мерзнущими ногами и сном Шерлока, Майкрофт сознательно уступает брату. Он младший, он важнее.
Зябко потерев одну ступню о другую, Майкрофт не сразу замечает, что в детской он не спит уже не один. Заглянув к детям, Виолетта Холмс в две секунды оценивает обстановку и подходит к окну убрать сквозняк. Майкрофт признательно кивает маме, которая затем бесшумно сдвигает дверцу платяного шкафа и достаёт из него шерстяной плед. Им укрывает обоих сыновей, старательно подтыкая со всех сторон, чтобы ни один не мёрз. Удовлетворившись результатом, она направляется к двери, когда слышит шёпот:
– Мам! – оборачивается. – Это сегодня, да?
– Да, – так же шёпотом отвечает она сыну.
– Мы с Шерлоком там будем.
– Не думаю, что это разумно.
– Мы с Шерлоком там будем, – твёрдо повторяет Майкрофт. – Я его подержу.
– Посмотрим.
***
Похоронная церемония проходит чинно и благородно, по утверждённому англиканской церковью ритуалу. Майкрофт ни на минуту не отпускает Шерлока с рук, немного удивляясь тому, что братишка вертится меньше обычного. У могильной плиты собирается группа из двух десятков человек – сослуживцев скромного чиновника в министерстве транспорта британского правительства, а заодно и полковника МИ-5 Зайгера Холмса. Вероятно, есть некий символизм в том, что в десяти шагах от них в недавно вырытых могилах уже покоятся виновные в его смерти.
Звучат приличествующие случаю слова. Майкрофт переводит взгляд с могилы на бледное лицо матери, держащейся с холодным достоинством, затем на ближайших к ней людей в официальных костюмах – и даже узнаёт представителя королевской семьи, только вот имя вылетело из памяти… Ничего, дома это можно будет восстановить. И ждёт, когда все отправятся к машинам, и можно будет дать отдых рукам: всё-таки братишка – не пушинка. Чтобы отвлечься, старательно запоминает лица чиновников и прислушивается к тому, как они называют друг друга. В его планах карьера на госслужбе, а в идеале – руководство ею. И готовиться к этому нужно уже сейчас.
Майкрофт как раз доходит до последнего субъекта, когда похороны заканчиваются, и все разъезжаются по домам. Словно почувствовав смену настроения, Шерлок принимается капризничать и не успокаивается, пока Виолетта Холмс не пересаживается с переднего на заднее сиденье автомобиля и не забирает его у Майкрофта. Ребёнок мигом перестаёт ныть, обхватывая маму, насколько хватит рук. Майкрофт, усмехнувшись, отворачивается к окну.
– В последнее время ты живёшь только его желаниями, Майкрофт, – замечает мамуля. – Не спускаешь глаз. Укладываешь спать. Сутками сидишь в детской.
– У тебя хватало своих забот, мама, – пожимает плечами тот. – Ты защищала нас с Шерлоком.
– То есть?
– Искала убийц отца. Видимо, чтобы они за нами не пришли. Они и не придут: я всё видел и слышал на кладбище.
Минуту Виолетта молчит, не сводя глаз с сына. Потом, поудобнее прижав Шерлока к себе, всё же говорит:
– Мне бы не хотелось, чтобы ты настолько повзрослел в восемь лет.
– Если бы папу не убили, я бы не стал. Но теперь у тебя есть важная работа, а у меня есть Шерлок.
– У нас есть Шерлок.
– Нет, мам. У меня. Тебе остаётся слишком мало времени на сон, так что я обещаю присматривать за Шерлоком столько, сколько будет нужно. Мне это не тяжело.
– Сомневаюсь.
Шерлок выбирает именно этот момент, чтобы запутаться в цепочке матери. Его пальчики высвобождает Майкрофт, медленно и терпеливо, затем, улыбнувшись малышу, снова отодвигается к окну.
– Майкрофт, я люблю вас обоих, – перехватив младшего сына поудобнее, сообщает Виолетта. – Одинаково. Ты же знаешь это?
Закусив губу, Майкрофт задумывается, потом резко кивает и подныривает матери под левую руку.
– Мы справимся, мам, – уверенно заявляет он, ощущая ласковое поглаживание по спине, и пожимает маленькую ручку улыбающемуся малышу.
Глава 1. Закон тождества
В кабинете хозяина дома Холмсов редко горит камин. Многие из нечастых гостей убеждены, что он вообще декоративный: слишком уж несолидно выглядит искусно вписанная в интерьер труба. Но доверяя своему впечатлению, они ошибаются: это рабочее устройство, растапливаемое по особому распоряжению старших. Пододвинув кресло поближе к огню, Виолетта Холмс искренне сожалеет о том, что за старшую она теперь одна.
Дети спят: Шерлок – в одеялке в кроватке, Майкрофт – рядом в детской. Он не оставляет на ночь брата, зная, что тот непременно начнёт капризничать. Это папе удавалось так утомить своими выдумками малыша, что он отключался до утра. Остальные на такое пока неспособны. Но Майкрофт не теряет надежды, и мама Холмс искренне желает ему в этом удачи.
На столе в кабинете высится стопка отчётов, накопившихся за девять дней. Самый верхний лист – копия приказа о назначении Виолетты Холмс руководителем аналитической службы на военной базе МИ-6 и, соответственно, заместителем директора этого секретного объекта. Самый молодой зам в истории. В иное время она бы порадовалась этому, ещё две недели назад предпочла бы сидеть ночь напролёт с бумагами, пока в третьем часу Зайгер не сгребёт её в охапку и не отнесёт на руках спать, не оставив ни малейшего шанса на сопротивление. В этом смысле он всегда был непреклонным. Но теперь, без него, это сделать уже некому.
Некому подставить под руку вазочку с печеньем и кружку чая. Некому сунуть длинный нос в бумаги, тряхнуть рыжей головой, просительно заглянуть в серо-голубые, русалочьи глаза и со вздохом направиться к двери, но остановившись в шаге от неё, обернуться и скороговоркой предложить минимум три оригинальных варианта куда удобнее записанных. Не дождавшись благодарности, быстро уйти.
Некому возиться с Шерлоком, общаясь с ним на одном языке. Зайгер с неиссякаемым энтузиазмом предлагал и Майкрофту кучу игр, выдумывая их на ходу, самолично выстраивая замки и устраивая гонки. Чаще всего, правда, маленький Майкрофт со стороны наблюдал за папой, получавшим колоссальное удовольствие от управления той же железной дорогой, и широко улыбался, радуясь тому, что его папе явно очень хорошо. Шерлок бы оценил эти фантазии куда выше, но ему отцовского внимания достался всего год. И он в полной мере унаследовал отцовскую изобретательность вместе с непомерной любознательностью, тогда как Майкрофту достались мамины обстоятельность и тяга к контролю. В плане внешности – ровно наоборот.
Засмотревшись на огонь, Виолетта Холмс незаметно для себя засыпает. Она проснётся уже утром, укрытая пледом, и первым делом подумает о том, сколь серьёзно воспринял Майкрофт слова отца: «Ты теперь старший мужчина в семье».
***
Для Майкрофта Холмса каждый день проходит как маленькая жизнь: Шерлок попросту не повторяется в своих затеях. Этот шустрый ребёнок смотрит на мир широко раскрытыми глазами и проявляет интерес вообще ко всему. И когда он в очередной раз пытается погрызть дверцу шкафа – что, откровенно говоря, не особо удобно и вкусно – Майкрофт перестаёт оттаскивать от неё, а лишь вздыхает, берёт со стола учебник математики, усаживается на ковёр и принимается в уме решать задачу. Воображение всё-таки великая вещь.
На то, чтобы распробовать древесину, Шерлоку хватает минуты. Затем он задумчиво проводит ладошкой по обслюнявленной поверхности и садится на ковёр. Хмурится несколько секунд. Поджимает губы. И вдруг с вдохновенным лицом проползает мимо Майкрофта к столу, у которого останавливается с восторгом и принимается пробовать на вкус угол.
Майкрофт сверяется с ответами, улыбается – всё верно, и лишь после этого обращает внимание на младшего.
– Шерлок.
Никакой реакции.
– Он невкусный, Шерлок.
Шерлок оборачивается на брата, снова смотрит на обслюнявленный угол, на брата и причмокивает губами.
– Мэ! – возмущённо выдаёт он.
– Ничего не поделаешь. Все столы невкусные.
– Мэ!
– Так сложилось, – пожимает плечами Майкрофт. – И учти, если у тебя заболит живот, сам будешь виноват.
– Пфр, – пренебрежительно отвечает Шерлок и сосредоточено озирается. На боковую спинку дивана они с Майкрофтом смотрят одновременно.
– Май-кофт, гхы!
– Как хочешь, я предупредил.
Покосившись с сомнением на брата, уткнувшегося в учебник, и на диван, Шерлок неловко встаёт на ноги и, покачиваясь, топает к кожаной спинке…
Когда полчаса спустя в детскую заходит мамуля, Майкрофт уже лежит на ковре, сгибая и разгибая скрещенные ноги, изредка переворачивая страницы учебника. А Шерлок сидит у него на спине, жуя край полотенца.
– Как я вижу, он тебя совсем заездил, сынок, – замечает Виолетта Холмс и, посчитав количество обслюнявленных поверхностей, усаживается на край дивана.
– О нет, мам. Комнату он изучал сам. Мы играли в съедобное – не съедобное.
– То есть ты решал математику, а Шерлок пробовал всё, до чего можно дотянуться.
– Ага, – закрыв учебник, Майкрофт ложится щекой на обложку. – Он давно этого хотел, мама. Я подумал: почему бы не сегодня?
Вытащив изо рта полотенце, Шерлок поднимает ручки вверх и широко улыбается маме.
– Ма-ма, гхы.
– Ты прав, Шерлок, – улыбается и она ему. – Я чувствую запах дезинфектора, Майкрофт. Чистил комнату?
– Ну, я бы не дал Шерлоку облизывать всякую грязь.
– Предусмотрительно.
– Скорее, научно. Так он лучше распробует вкус каждой вещи, и знания будут полнее.
– Считаешь, Шерлоку близок научный подход?
Скатившись со спины брата на ковёр, Шерлок шустро ползёт к маме, и та с удовольствием забирает его на ручки.
– Ыгхы!
Продолжая лежать пластом на ковре, Майкрофт открывает один глаз.
– Ты видела его с кубиками?
– Нет.
– А вот я видел, мама. Утром я дал ему четыре кубика, все разного цвета. Он выстроил их в линию, а потом стал менять местами, получая новые наборы цветов. В итоге Шерлок перебрал все возможные варианты. Вообще все! Затем пообгрызал углы у жёлтого и начал перебирать варианты, ставя кубики уже в два ряда.
– Очень интересно.
Оказавшись на руках, Шерлок плотоядно пялится на верхнюю пуговицу блузки матери.
– Угу. У него мозг учёного. Я бы так перебирать все варианты не стал.
– Да, Майкрофт, – мамуля с любопытством наблюдает за Шерлоком, тыкающим пальцем в пуговицу. – Тебе хватило попробовать одну вещь и услышать «Невкусно». Больше ты не проверял.
– А вот Шерлок пробует всё. Да, Шерлок?
– Май-кофт, хы!
– Она невкусная, Шерлок. Совсем.
Замерев ненадолго, Шерлок заглядывает маме в лицо.
– Ма-ма ыхы?
– Майкрофт прав. Совсем невкусная пуговица, сынок. Честно.
– Ум-ня.
Оставив в покое пуговицу, Шерлок сползает с рук мамы и, покачиваясь, топает к напольной лампе в дальнем углу.
– Ты её?.. – вопросительно тянет мамуля.
– Ну, конечно! – пожав плечами, Майкрофт закрывает глаза, прижимаясь щекой к учебнику, как к любимой подушке. – Он может пробовать всё в этой комнате. Здесь чисто.
– Что ж, тогда я прослежу за ним. Можешь пока отдыхать.
***
Закрывает глаза Майкрофт с мыслью: «Я только немножко, вот подумаю над задачей и...», а когда вновь открывает, оказывается, что лежит он уже на диване, укрытый одеялом, а рядом сидит мама со спящим Шерлоком на руках.
– Он попробовал ещё лампу, дверь и ручку шкафа, – тихо сообщает она, слегка покачивая младшего сына. – Потом задумался и уснул.
– Ну, надеюсь, этого ему на первое время хватит, – Майкрофт высовывает нос из-под одеяла, размышляя, стоит ли ему смущаться из-за того, что его, как маленького, перенесли с ковра на диван, или нет.
Мамуле хватает одного взгляда, после чего она, поудобнее устроив Шерлока, пододвигается к Майкрофту и ласково проводит рукой по растрёпанным со сна волосам.
– Ты совсем устал.
– Немного. На самом деле, я…
– А я мало времени провожу с вами, – не даёт ему закончить фразу мама. – Работа…
– Понятное дело, – жмурится довольный Майкрофт, приникая к поглаживающей руке. – Ты слишком занята днём и берёшь дела на ночь.
– Это неправильно.
– Это есть, мама. Я всё понимаю. Мы справляемся.
Не просыпаясь, Шерлок переворачивается на правый бок, подкладывая ручки под щёку.
– А как быть со школой?
– Я хотел с тобой поговорить об этом. Я не буду ходить в неё.
– Майкрофт…
– Нет, послушай. Я буду учить всё дома по учебникам, а, скажем, раз в полгода ходить в школу к учителям. И пусть они меня спрашивают. Ты же можешь это устроить?
Мама Холмс задумывается, поправляя чуть задравшуюся майку у Шерлока, и вновь смотрит в умоляющие глаза Майкрофта.
– Я подумаю об этом.
– Пожалуйста, мам, – воодушевлённый тем, что ему не отказали сразу, Майкрофт садится на кровати и целует маму в щёку. Потом устраивает подбородок у неё на плече, жалобно заглядывая в глаза. – Я обещаю, что всё выучу. Честное слово! Я просто не хочу оставлять Шерлока одного.
– Мы могли бы нанять ему няню.
– Ни одна няня его не поймёт. Они сбегут или не будут с ним заниматься, а он… Он же умный, он любопытный. Разве можно оставить его на кого-то без нас?
– Ты просто боишься, что они сделают что-то не так.
– Я просто его люблю и не хочу, чтобы он плакал из-за чужих людей.
– Ты настолько не доверяешь моему выбору няни?
– Ма-ам.
– Ладно, ладно, – придерживая Шерлока левой рукой, Виолетта обнимает Майкрофта правой. – Переведу я тебя на домашнее обучение. Но раз в неделю к тебе будут приходить учителя по всем предметам. Если они скажут, что ты не успеваешь, ты сразу вернёшься в школу. Договорились?
– Конечно! Ты самая лучшая! – Майкрофт прижимается к ней в порыве чувств и тут же отодвигается к подушке, от которой легко дотянуться до учебника на краю стола. – Я буду учить дальше. Я справлюсь.
– Нисколько не сомневаюсь в этом, сынок.
***
«Я старший. Он младший. Я должен быть терпеливее и умнее», – повторяет себе Майкрофт по несколько десятков раз на дню. Часто даже получается в это верить.
К несчастью, экономка в их доме – девушка двадцати лет – этой установке не обучена, и потому в ужасе застывает на пороге кухни, обнаружив, что за три минуты её отсутствия часть еды из тарелки Шерлока оказалась на холодильнике, полу и рубашке Майкрофта.
– Ой.
– Мои извинения, Элен, – по-взрослому вежливо отвечает Майкрофт, повернув голову к ней. – Советую вам пока сходить куда-нибудь. Я разберусь сам.
– Д-да, конечно, мистер Холмс, – всхлипнув, девушка практически убегает, а Майкрофт, скрестив руки на груди, пристально смотрит на Шерлока.
– Ну и что теперь?
Насупившись, малыш набирает ещё кашу в ложку и бросает её в брата.
– Агхы.
Каша пролетает мимо на пол. Шерлок ждёт реакции. Майкрофт невозмутим.
– Продолжай.
– Май-кофт пфхды.
– Может быть.
Шерлок снова бросает кашу. Получается точнее, она медленно скатывается с щеки брата
– У тебя всё?
– Мня!
– Я тебя понял.
Ещё через три минуты появляется мамуля. Она не ужасается, нет – после того, как Шерлок опрокинул тарелку с супом на брата, её уже ничем не удивить. К тому же, ну подумаешь, выглядит кухня как после перебрасывания тортами в американских комедиях. Ничего особенного. Так, заляпанные кашей полки, холодильник и Майкрофт, две разбитых тарелки, лужа супа на столе и полу, разодранные салфетки и наполовину сдёрнутая со стола скатерть.
И два брата – сидят друг напротив друга, смотрят друг другу в глаза через стол и шумно сопят.
– Вы ещё обедаете, Майкрофт? – спокойным тоном интересуется Виолетта, на что Майкрофт, не сводя глаз с младшего, невозмутимо отвечает:
– Почти закончили, мама.
Шерлок старательно сжимает пальчики на солонке и запускает ею в брата. Впрочем, из-за веса она не долетает, с грохотом падает на стол, скатывается на пол и там разбивается. Соль высыпается с осколков.
– Ыхым! – разочаровано выдаёт ребёнок.
– Кто тебе виноват, – пожимает плечами Майкрофт, не двигаясь с места.
– Ыхым, ма-ма! – повторяет он уже маме, явно жалуясь на несправедливость.
– Ничего не могу поделать, сынок, – пожимает она плечами, не рискуя пройти дальше порога. – Майкрофт, могу я узнать твои цели?
Шерлок цепляется обеими руками за смятую скатерть и принимается ею трясти.
– Конечно, мам. Шерлок всё время бросается едой. Мне это надоело.
– Продолжай.
– В общем, я решил: пусть хоть раз доведёт до конца. Хочет бросать – пусть бросает. Всё подряд. Может, ему надоест.
Явно недовольный, что его игнорируют, Шерлок испускает горестный вопль.
– Я тебя поняла, Майкрофт, – постояв немного, Виолетта кивает. – Не буду вам мешать.
И уходит из кухни.
Оставшись наедине с братом, Шерлок сминает двумя руками салфетки и роняет их.
– Ну и что дальше? – ровным тоном интересуется Майкрофт. – Продолжим наш эксперимент?
Шерлок несколько раз моргает.
– Эс-пе-рент?
– Нет, Шерлок. Эксперимент.
– Экс-пре-мет.
– Почти. Экс-пе-ри-мент.
– Экс-пе-ри-мент, – старательно выговаривает Шерлок и широко улыбается. – Экс-пе-ри-мент ыгхы!
– Он самый, – Майкрофт невозмутимо стирает следы каши со щеки. – Кинешь что-нибудь ещё?
– Май-кофт экс-пе-ри-мент бха!
– Как скажешь, Шерлок.
Несколько секунд Шерлок изучает брата, потом оглядывает стол, мнёт салфетки, возит ладошкой по дну тарелки из-под каши и начинает реветь.
– Как, продолжения не будет? – холодно интересуется Майкрофт, не двигаясь с места.
– Май-кофт бу бвы, – трёт кулачками глаза Шерлок. – Бу бвы-ы-ы.
– Что, Шерлок? Больше идей нет? Тебе скучно?
– Куш-но бу бвы Май-ко-о-офт…
– Очень может быть.
– Май-ко-о-офт! – поднимает заплаканные глаза на брата Шерлок, и тот смягчается.
– Ладно. Надеюсь, ты понял. Есть хочешь?
Шерлок тут же прекращает рыдать, хлюпает носом и воодушевлённо соглашается:
– Ше-лок ам!
Вздохнув, Майкрофт идёт к плите за новой порцией каши.
***
Реверсивная психология – великая вещь. Убедившись, что сомнительное обращение с едой никак не действует на брата, Шерлок перестаёт ею бросаться, останавливаясь на двух вариантах: хочу и ем или не хочу и не ем. Так что эту проблему Майкрофт решает.
Куда сложнее оказывается справиться с другой: Шерлоку скучно. И чем дальше, тем хуже он это переносит, требуя от брата всё новых и новых развлечений. А если их нет – начинает реветь так, что в детской звенят стёкла. Пообещав матери, что справится, Майкрофт старательно играет во взрослого: пытается быть терпеливым, рассудительным, спокойным. Он понимает, что не может нафантазировать столько игр, сколько бы предложил неистощимый на выдумки отец, и лишь старательно вспоминает всё, что папа предлагал ему самому. На какое-то время этого Шерлоку даже хватает.
А потом он снова начинает плакать, повторяя:
– Май-кофт, куш-но! Мне куш-но-о-о…
И Майкрофт закрывает учебник, поскольку учить что-то в детском ревё решительно невозможно. И принимается судорожно выдумывать что-то ещё.
…После очередной прослушанной истерики он сажает Шерлока на диван и выходит из детской в свою редко посещаемую спальню. Там захлопывает дверь и в отчаянии падает на кровать, утыкаясь носом в подушку. Голова раскалывается от боли, в горле саднит, но плакать не получается, хотя очень хочется. Его охватывает тихое отчаяние, досада на себя: «Я не справляюсь» и невероятно сильное желание хотя бы на миг стать ребёнком самому. Почувствовать себя маленьким…
«Господи, Шерлок, что же мне делать с тобой?.. И что с собой?..»
Он жалеет себя всего несколько минут, по-детски горько и безнадежно. Затем мысленно напоминает самому себе обещание, данное папе: «Я буду заботиться о Шерлоке. Он же мой брат», и такое же маме, и честное слово не разочаровать учителей, и то, что старший, умный, почти взрослый… Сильный, в конце концов.
А потом чувствует лёгкое прикосновение к ноге и, мгновенно обернувшись, видит Шерлока – с распахнутыми взволнованными глазами и сжимающего ухо плюшевого зайца правой рукой.
– Май-кофт, ты чего? – старательно выговаривает он, не переставая гладить левой ладошкой брата по ноге.
– Всё в порядке, Шерлок, – сипло выговаривает Майкрофт, садясь на кровати. – Иди сюда.
Он затаскивает его вместе с зайцем на кровать, усаживая рядом с собой. Привычно проверяет, не замёрзли ли у младшего ноги и нос.
– Тебе плохо, Май-кофт?
– Всё хорошо, я же сказал.
Шерлок смотрит на него с видом человека, который понимает, что его обманывают. На лице полуторогодовалого ребёнка эта эмоция выглядит дико, но и отмахнуться от неё особо не выходит.
– Ну ладно, – сдаётся Майкрофт. – Я не знаю, чем тебя занять. У меня не получается ничего придумать, понимаешь? Может быть, завтра и получится, но ты плачешь сегодня. И от этого мне плохо.
Шерлок молча не сводит глаз с Майкрофта целых полминуты, а потом протягивает зайца и с просветлевшим лицом кивает: тебе, мол, нужнее.
***
Привыкнуть можно ко многому. К тому, что малыш чересчур любознателен и требует повышенного внимания, – в том числе. Майкрофт и привыкает, к немалому облегчению матери. Она выслушивает отчёт последнего из приходящих учителей и провожает до выхода из дома, закрывая за ним дверь.
Майкрофт уже стоит у нижней ступеньки лестницы, явно встревоженный, положив левую руку на перила и поглаживая правой вцепившегося в штанину Шерлока по голове.
– Ну и… И что он сказал? – явно нервничая, спрашивает Майкрофт. – Что сказали они все?
– Да! – веско вставляет Шерлок.
Виолетта Холмс в лучших драматических традициях выдерживает паузу, медленно отходя от двери, сложив руки за спиной, – Шерлок тут же пытается повторить этот жест. Поравнявшись с Майкрофтом, долго смотрит на него сверху вниз.
– Ты не дотягиваешь до высших баллов, когда-либо выставлявшихся в твоей школе.
Майкрофт опускает голову.
– Понятно…
– Но превосходишь результаты всех одноклассников на параллели. По всем предметам, Майкрофт. Так что я тобой довольна.
Быстро улыбнувшись, она уходит в гостиную, и Шерлок кидается вслед, подавая руку. Майкрофт провожает их взглядом, в очередной раз поражаясь сходству – глаза, нос, тёмные кудри, осанка, – и без сил опускается на ступеньку. Одиннадцать месяцев, почти год совмещения роли обычного ученика с ролью всевидящего старшего брата всё-таки привёл к положительному результату: Шерлок понимает достаточно приличный набор слов, мама довольна успехами в школе, а сам он научился расставлять приоритеты. И даже дядя Гарнет Холмс, родной брат папы, изредка заходящий в гости, начал приносить книги о политических деятелях и беседовать об устройстве власти в стране.
«Жизнь налаживается, – с облегчением думает Майкрофт, потягиваясь и поворачивая голову, разминая шею. – Наверное, я могу немножко отдохнуть в Рождество…».
***
Иногда нужно сменить обстановку хотя бы на несколько дней, чтобы совершенно иначе взглянуть на то, что находится рядом. Проведя неделю в семье дяди Гарнета в Брайтоне, Майкрофт чувствует себя вполне отдохнувшим, вылезая из машины и ступая на дорожку к дому. Он поправляет рюкзак на левом плече, когда слышится вопль:
– Приехал! Май-кофт приехал!
От дверей вдоль покрытого инеем газона бежит Шерлок. В одних носках, штанах и кофте он преодолевает расстояние до дороги за несколько секунд, бросаясь брату на шею – тот подхватывает его на руки.
– Ты с ума сошёл? Здесь же холодно!
Майкрофт практически бегом несёт младшего к дому, в тепло. Закрыв дверь, предпринимает попытку поставить на пол, но Шерлок крепко держится за шею, не желая отпускать.
– Я слышала шум, – в коридор из кабинета выходит мамуля. – О, Майкрофт. Ты уже вернулся.
– Да, мам. Мы выехали раньше.
Положив рюкзак у двери, Майкрофт вместе с Шерлоком проходит в гостиную и там садится на диван.
– Шерлок, может, ты отпустишь меня уже?
Шерлок мотает головой, не расцепляя пальцев, и широко улыбается.
– Май-крофт, – произносит он, впервые выговаривая все буквы.
– Отлично, брат!
– Майкрофт, – повторяет Шерлок и, прикрыв глаза, прижимается к брату лбом к щеке. – Ма-май-крофт.
– Что?!
В этот раз отцепить братишку всё же удается. Усадив его рядом на диван, Майкрофт требовательно переспрашивает:
– Что ты сказал?
– Мамайкрофт, – уверенно повторяет Шерлок со шкодливой улыбкой. – Мамайкрофт, ыгхы!
– Шерлок, ты не понимаешь, что говоришь.
– О, он прекрасно понимает, что говорит, – возражает мамуля, заходя в гостиную с подносом с чашками и чайничком. – Даже не сомневайся, Майкрофт.
Шерлок весело хлопает в ладоши, глядя на смущённое лицо брата, не знающего, как ему реагировать. Разлив чай по чашкам, Виолетта протягивает одну Майкрофту.
– Согревайся, сынок.
– Мама, – тыкает Шерлок в сторону мамы. – Мамайкрофт, – тыкает в брата. – Ыгхы.
– Именно, родной, – мамуля усаживается рядом с Шерлоком и принимается поить его чаем. – Но если ты ещё раз выйдешь на холод неодетым, я буду очень недовольна.
Хлюпнув чаем, Шерлок тут же мрачнеет и, оставив чашку матери, подползает по дивану к брату.
– Майкрофт, – жалобно заглядывает он ему в глаза.
– Я тоже буду недоволен, Шерлок.
– Ма-айкрофт.
– Но я рад тебя видеть, – Майкрофт убирает опустевшую чашку на поднос. – Иди сюда.
Снова разулыбавшись, Шерлок бросается обнимать брата.
– Мамайкрофт приехал, – довольным голосом сообщает он, и Виолетта улыбается, допивая чай.
Она не станет рассказывать, как сильно ждал Шерлок возвращения брата. Выглядывал в окна, бродил по дому, как потерянный, иногда принимался плакать. И каким серьёзным испытанием для ребёнка стала разлука с человеком, привыкшим не отходить ни на шаг.
Но и Майкрофту было полезно немного отдохнуть, вспомнить, что есть мир и за пределами этого дома и парка неподалёку.
Не собирается рассказывать она и о визите молодого доктора психиатрии, консультанта МИ-6 Питера Лурье, наблюдавшего за Шерлоком весь день, а потом заявившего, что, судя по аномально сильной сосредоточенности ребёнка на некоторых вещах и чувствительности к звукам, есть смысл подозревать у него признаки высокофункционального аутизма. Однако при должном воспитании обычные люди их даже не заметят. Ну и, разумеется, это всё неточно, слишком рано что-то утверждать, и вообще, «у вас чудесный, умный малыш, миссис Холмс… Кстати, где он?..».
Зато о печальной судьбе дивана в детской сообщить можно: после случайного попадания в руки Шерлока ножниц пришлось заказывать новую кровать. И шторы на окнах. Ну и обивку на стуле заменить не помешало… О разрезанной сетке манежа не приходится и говорить – всё-таки на многое способен человек с интеллектом, даже если ему всего два года.
У Виолетты достаточно новостей для вернувшегося старшего сына.
***
Удивительное дело: когда что-то в новинку и приходится перестраивать налаженную жизнь, дни тянутся невероятно долго. Но стоит лишь немного привыкнуть, подстроиться под ритм и рутину, – и незаметно пролетать начинают уже даже не недели, а месяцы или годы. Майкрофт и привыкает: учится, читает, пробует готовиться к поступлению в элитную частную школу, занимаясь со специально приглашенными учителями. В такие моменты Шерлок возится с игрушками в детской или смотрит телевизор, понемногу пробует читать то, до чего может дотянуться, не особо понимая, правда, смысл слов. И достаёт вопросами экономку, шофёра или маму – в зависимости от того, кому из них посчастливилось оказаться поблизости. Периоды его невероятной активности и нытья чередуются с целыми часами, посвящаемыми какому-либо заинтересовавшему делу. Шерлок вполне может приняться сосредоточено выстраивать дом из кубиков по разноцветной картинке, отмахиваясь от попыток мамы и брата отвлечь его пообедать, и не двигаться с места до тех пор, пока дом не будет закончен. И неважно, что стрелка часов к этому моменту уже давно перевалит за полночь. Работа должна быть завершена.
Самое сложное – подобрать Шерлоку такую вот задачу.
Искренне стремясь всё время заниматься чем-то новым, Шерлок стабильно делает исключение для двух вещей: музыка и шахматы. Он может заворожено долго смотреть на то, как Майкрофт с дядей Гарнетом передвигают фигуры на доске. И он непременно стаскивает с дивана за угол подушку, кладёт её в центр комнаты и усаживается на неё, когда Майкрофт на пианино разучивает какую-нибудь пьесу. Под Бетховена, правда, постоянно засыпает, чем частенько пользуется старший брат.
Жизнь семьи Холмсов можно назвать размеренной, не совсем обычной, но уютной и стабильной, – по крайней мере, так рассуждает про себя Майкрофт, возвращаясь домой майским днём после очередных тестов в школе, но благодушное настроение улетучивается, когда он понимает, что нигде в доме Шерлока нет, а экономка разводит руками, сообщив, что видела его ещё десять минут назад.
– Шерлок, где ты? – зовёт Майкрофт, добросовестно осматривая одну комнату за другой. – Шерлок, хватит прятаться! Выходи!
Спустившись на первый этаж, Майкрофт в растерянности оглядывает гостиную, пока вдруг не застывает на месте, осенённый внезапной догадкой.
«О боже…»
Он почти влетает на кухню, поняв, что было не так: куча продуктов на столе, и распахивает дверцу холодильника.
– Господи, Шерлок! – ни секунды не колеблясь, вытаскивает дрожащего брата из холодильника и пинком закрывает дверцу. – Ты что творишь?!
– Я пингвин, Майкрофт! Верни меня обратно! – тут же принимается вопить Шерлок, вырываясь из рук. – Я не закончил эксперимент!
– Ты не пингвин. Ты человек. Запомни это! – не обращая внимания на сопротивление, Майкрофт оттаскивает братишку в гостиную и там, свалив на диван, бесцеремонно укутывает в плед.
– Майкрофт, что ты сделал?! Ты всё испортил! Испортил! – ревёт Шерлок, не прекращая пинаться и наставлять старшему новые синяки, пока его не заматывают по самые уши. – Ма-а-айкрофт!
– Ты. Не. Пингвин. В холодильнике сидеть нельзя! – рявкает Майкрофт так, что Шерлок от неожиданности икает, но уже через секунду продолжает плакать.
– Ты всё испо-о-ортил!..
Каким-то чудом в детском рёве Майкрофту удаётся расслышать телефонный звонок.
– Майкрофт Холмс. Слушаю вас, – говорит он, сняв трубку и заткнув пальцем свободное ухо. – Что ты сказал?! Где?.. Когда?.. Мы приедем, дядя. Нас же пустят?.. Хорошо, едем.
Положив трубку, он поворачивается к Шерлоку, продолжающему тихо всхлипывать.
– Наша мама в больнице, Шерлок. Мы едем к ней.
***
Выбирая в качестве специализации терапию, студент Бартса Мэтью Льюис не предполагал, что уже через несколько лет ему как наиболее перспективному молодому врачу предложат работу в закрытой частной клинике – огромном лечебно-исследовательском центре, выстроенном для нужд разведки и Министерства обороны Великобритании. А ещё через десять лет, отметив необычайные запасы терпения и высокую квалификацию, повысят до заведующего отделением и назначат одним из заместителей главного врача. Вероятно, не последнюю роль в этом сыграет трёхлетний опыт пребывания в горячих точках, где пришлось насмотреться на всякое, а ещё примечательная строка в личной характеристике: «Обладает выдающейся способностью самостоятельно принимать взвешенные решения, брать ответственность на себя в любой ситуации, где требуется оперативно мыслить».
Впрочем, сам доктор Льюис не считает, что делает что-то выдающееся или как-либо отличается от коллег. Он просто привык одинаково уважительно относиться ко всем людям и искренне стараться им помочь. Вот и сейчас, слушая разговор первого заместителя директора МИ-6 Гарнета Холмса с главврачом, он с трудом удерживается от желания выйти из кабинета и проверить новых пациентов.
– Доктор Льюис, вам неинтересно? – прервав свою речь на полуслове, вдруг задаёт вопрос чиновник от разведки.
– Ну что вы, мистер Холмс, – пожимает плечами Льюис. – Как можно?
Главврач делает предостерегающую мину, но Льюис только демонстративно откидывается на спинку стула под пристальным взглядом рыжеволосого типа в элегантном костюме и с зонтом.
– Мне показалось, или вы считаете, что мы зря тратим время?
– Мистер Холмс, ваша родственница чуть не стала жертвой отравления. Я понял, что это была диверсия. Я понял, что ей повезло оказаться недалеко от окна и потому выжить, даже надышавшись этого газа. Но мне не нравится идея доверять отравившегося экспериментальной военной пакостью пациента присмотру медсестёр. А теперь валяйте, продолжайте. У меня всё.
Главврач тут же вскидывается, готовясь извиняться за молодого подчинённого, но Гарнет Холмс жестом призывает его молчать.
– По вашему мнению, возможны осложнения, доктор Льюис?
– Я бы не стал исключать эту возможность.
– Понимаю. Что ж, в таком случае вы можете идти.
– Благодарю, – низко поклонившись, Мэтью Льюис подхватывает папку с бумагами и быстро выходит в коридор.
Когда за ним захлопывается дверь, главный врач клиники нервно поворачивается к важному гостю.
– Я прошу про…
– А мне нравится этот ваш зам, – задумчиво изрекает Гарнет Холмс, опираясь на зонт. – Распорядитесь, чтобы делами моих родственников занимался именно он.
– Да-да, конечно. Всё так и сделаем.
– Вот и прекрасно.
***
К одиночной палате с миссис Холмс доктор Льюис подходит, невольно замедляя шаг. Он видит двух перепуганных детей, сидящих на одном стуле, приобнимая друг друга. И их маму, с трудом находящую силы для улыбки.
– Ну-с, что тут у нас, – бодро заявляет он, подходя к постели.
– Маме плохо, – жалуется Шерлок. – Майкрофт, скажи ему.
– Здравствуйте, доктор, – вежливо протягивает врачу руку тот, привставая со стула. – Я Майкрофт Холмс, а это мой брат Шерлок.
– Я доктор Льюис, мистер Холмс. Приятно познакомиться, – обменивается с ним рукопожатием Льюис и поворачивается к капельнице, оценивая остаток жидкости в ней.
– Майкрофт, скажи ему, – повторяет Шерлок, дёргая брата за рукав.
– Что вы скажете о маме, доктор? – с долей тревоги спрашивает Майкрофт. – Она не говорит с нами.
– Вашей маме сейчас больно говорить, мистер Холмс, – отвечает Льюис, выбирая из коробок лекарств нужную. – И она с трудом узнаёт вас. Но вы не волнуйтесь, это поправимо.
Окончательно встревожившись, Майкрофт встаёт со стула.
– Доктор, мы можем выйти на минуту?
После секундной заминки тот кивает:
– Конечно.
И первым идёт к двери. Майкрофт выходит за ним, успев бросить взгляд на Шерлока, который уже слез со стула, и маму, поднявшую руку, чтобы погладить его по голове. Прикрыв дверь, задирает подбородок.
– Доктор Льюис, скажите мне правду: насколько плохо моей маме?
– Я сказал правду, мистер Холмс, – врач присаживается на кушетку в коридоре. – Ваша мама поправится.
– Когда?
– Не могу сказать.
– Доктор, не обманывайте меня. Я же вас попросил.
– Сколько вам лет?
– Десять с половиной, но это не имеет отношения к разговору.
Мэтью Льюис вздыхает, разглядывая бледного мальчишку, старательно пытающегося казаться взрослым.
– У вашей мамы тяжёлое отравление, мистер Холмс. Её пытались убить. Но она выжила, и как раз сейчас я собирался дать ей новую порцию противоядия.
– Разве противоядие не дают всё сразу? – недоверчиво прищуривается Майкрофт.
– Иногда, чтобы вывести весь яд из организма, нужно время и постепенное введение лекарств, – помолчав, Льюис вздыхает. – Мистер Холмс, давайте договоримся: я всегда говорю вам всё как есть, а вы верите моим словам. Идёт?
– Я предложил вам то же самое.
– Тем лучше. Скажите мне вот что: ваш брат простужен?
– Оу, – в глазах Майкрофта неожиданно вспыхивает что-то похожее на уважение. – Вы успели заметить?
– Это моя работа. Так что?
– Ну да, он немного замёрз.
– Сейчас лето. Где он умудрился?
– Ну-у… – Майкрофт виновато опускает голову, кусая губы.
– Мистер Холмс, договор лучше работает в обе стороны. К примеру, вы ничего не скрываете от меня, а я обещаю хранить в тайне всё, что узнаю. Мне просто легче принимать решения, когда я знаю все факты.
– Ну ладно… Перед поездкой сюда Шерлок залез в холодильник, – быстро произносит Майкрофт и, встретившись взглядом с врачом, просительно добавляет. – Маме только не говорите, а?
– Я уже дал обещание. Не скажу. Как долго ваш брат там провёл?
– Думаю, не больше двух-трёх минут. Пока я искал по комнатам, он успел замёрзнуть. Он всё-таки простудился, да?
– Я выпишу ему таблетки, пусть выпьет сейчас и перед сном. Завтра, как придёте проведать маму, я его осмотрю и тогда отвечу на ваш вопрос.
– Спасибо.
Встав с кушетки, Льюис доброжелательно улыбается Майкрофту, кивком предлагая вернуться в палату.
– У вас всё, мистер Холмс?
– Пожалуй, да, доктор. Спасибо, что уделили мне время, – учтиво отвечает Майкрофт и открывает ему дверь.
***
У чёрного камня стоят люди. Мужчины и женщины, в официальных костюмах и неформальной одежде. Все очень сдержаны, спокойны. Все слушают Гарнета Холмса, рассказывающего о том, каким был ушедший человек.
Ветер тихо шелестит листьями деревьев. Отдав дань уважения, приглашенные начинают расходиться, старательно огибая Майкрофта Холмса, который не может отвести взгляд от двух слов на новенькой могильной плите.
– Майкрофт, пойдём, – голос Шерлока звучит словно издалека. – Майкрофт?
Но Майкрофт стоит, не шелохнувшись, лишь пытается проглотить застрявший ком в горле и прогнать стучащую в висках мысль: «Мы остались совсем одни».
– Майкрофт, пожалуйста! Майкрофт, ты слышишь меня?
«Что же теперь будет с Шерлоком? Я несовершеннолетний, мне его не оставят…»
– Братик, пожалуйста! Пожа-а-алуйста!..
«С кем же поговорить?.. Ох, мама, ну как же так, а?..»
– Майкрофт!
Голос звучит совсем отчаянно, и дёргает Шерлок старшего за руку всё настойчивее. Майкрофт всё-таки отвлекается от созерцания могилы, переводя взгляд на младшего, а потом изображение как-то резко делает кульбит, и он обнаруживает себя в гостиной на диване, перед которым на коленях стоит Шерлок, повторяя:
– Майкрофт, пожалуйста!.. Майкрофт, ты слышишь меня? Ну, Ма-а-айкрофт!..
– Ч-что, Шерлок? Что-то случилось?
– Это у тебя случилось! – взволнованно возражает тот. – Ты что, плакал?
Нахмурившись, Майкрофт осторожно касается щеки рукой и смотрит на неё. В свете включённого телевизора видно, как поблёскивают мокрые кончики пальцев.
– Всё в порядке, Шерлок.
– Не всё. Ты плакал. Почему ты плакал? Ты же не плачешь!
– Шерлок, всё хорошо, – вытерев ладонью лицо, Майкрофт затаскивает братишку на диван. – А тебе вообще на полу сидеть нельзя. Ты болеешь.
– Я не болею! – упрямо возражает Шерлок. – А ты плакал! Почему ты не говоришь мне? Я же видел. Что-то случилось, да? Что-то с… с мамой?
Окончательно успокоившись, Майкрофт набрасывает брату на плечи плед и прижимает ко лбу тыльную сторону ладони, проверяя температуру.
– С мамой всё будет хорошо, Шерлок. Она скоро вернётся к нам.
– Но ты плакал из-за неё!
– Нет.
– Да! Я всё слышал! Если мама вернётся, почему ты плакал?
Несколько секунд Майкрофт молчит, кусая губы, потом всё же признаётся:
– Мне приснился плохой сон. Но сейчас я понимаю, что это был сон, и больше плакать не буду.
– Точно не будешь? – недоверчиво уточняет Шерлок, шмыгая носом.
– Обещаю. А вот тебе я сейчас принесу таблетку, а то ты снова замёрз.
– Я не хочу таблетку, – тут же принимается ныть Шерлок. – Она горькая.
– Если ты её не съешь, попадёшь в больницу, как мама. Ты хочешь, чтобы доктор и тебя лечил?
Шерлок быстро мотает головой.
– Нет. Нет, туда я не хочу. Там совсем плохо.
– Тогда ты съешь и выпьешь всё, что я тебе дам.
***
Виолетту Холмс доктор Льюис выписывает через три дня, вручая список рекомендаций, без особой, правда, надежды, что их станут выполнять. Дети бросаются обнимать её с двух сторон, едва она переступает порог дома.
– Мама! Мама вернулась!
И долго вот так стоят в коридоре, улыбаясь друг дружке. Затем мамуля берёт сыновей за руки и ведёт к кухне пить чай.
– Сильно испугались?
Братья переглядываются.
– Мы просто очень тебя ждали, – отвечает Майкрофт, а Шерлок кивает. – Посиди, я сам поставлю чайник.
– Со мной всё хорошо, сынок.
– Мне виднее.
Шерлок, не отпуская пальцы ни на миг, упрямо сажает маму за стол. Потом обнимает, поднырнув под руку, и Майкрофт, включив чайник, не может сдержать радостную улыбку. Он не собирается рассказывать о том, как они вдвоём с братом, устроившись под одним пледом в гостиной, все эти три ночи с трудом пытались уснуть. Как докучали вопросами врачу, отлавливая его в коридоре клиники и требуя говорить только правду. Их вообще там как-то сразу стали воспринимать как одно целое – по одинаковой мимике, пониманию друг друга с полуслова и хождению нога в ногу.
И наблюдатели не ошиблись. Всё-таки братья Холмсы, старший и младший, – это два чрезвычайно разных по внешнему виду человека, способных одинаково счастливо обнимать мамулю.
Иллюстрация к этой главе
Глава 2. Закон (не)противоречия
Майкрофту одиннадцать, и он готовится к предварительным экзаменам в Итон. Занимается по нескольку часов в день, не давая себе поблажек. В конце концов, о перспективах обучения в Итоне он узнал ещё в шесть лет от отца, тогда же пообещав ему и себе непременно войти в число тех нескольких сотен счастливчиков, раз в году отбираемых со всей Британии. Мамуля, на которую больше никто устроить покушение не решается, не возражает.
Шерлоку только четыре, и он впервые осознает, что ждать новых игр от брата особо-то и не надо. Их вполне можно придумать самому.
Сначала – по мелочи, подражая героям мультфильмов и сказок. В ход идут подручные материалы и собственная фантазия, но без чего-то опасного, так что Майкрофт с мамулей лишь снисходительно улыбаются, наблюдая со стороны. Некоторое время.
Но после, одной тёмной весенней ночью, Майкрофт просыпается от шороха и лёгкого дискомфорта. Почти в ту же секунду вспыхивает свет, и пока Майкрофт жмурится, привыкая к нему, Шерлок тыкает его в горло пластмассовым мечом и, поставив правую ногу на рёбра, торжественно провозглашает:
– Сдавайся, трус!
– Шерлок… – с бесконечным терпением выдыхает Майкрофт. – Сейчас ночь…
И тут же получает в лицо водой из опрокинутого стакана.
– Ты подлый трус! Я взял тебя в плен!
Рефлекторно дёрнувшись, чтобы вытереть в лицо, Майкрофт видит собственные запястья перемотанными поясом маминого халата. Быстрая проверка подтверждает, что и ноги постигла схожая участь. Ну а Шерлок…
Кстати, Шерлок. Размалёванное красками лицо (пальцевая живопись, не иначе). Чёрная повязка на левом глазу, не особо чистая рубашка и брюки с закатанной штаниной. И ещё меч в руке. Настоящий пират с обложки сборника рассказов, без рыжеволосой пленницы только.
– Хорошо. Я в плену, – покорно соглашается Майкрофт. – Что дальше?
– Ты поднял бунт против меня! Ты будешь наказан!
Шустро сев на него верхом, Шерлок достаёт из кармана платок и принимается засовывать его в рот брату.
– Это не… тьфу… не обязательно… – пытается сопротивляться Майкрофт, правда, без особого успеха.
– У пленника должен быть кляп. Ты трус! Ты пытался сбежать! – всё-таки запихнув платок, Шерлок утирает ладонью пот со лба. – Утром я решу, что с тобой делать.
Шустро спрыгнув на пол, он щёлкает выключателем и выбегает в коридор.
Оставшись один, Майкрофт обдумывает ситуацию ровно минуту. Потом выплёвывает импровизированный кляп и поднимает запястья к лицу, испытывая моментальное чувство гордости: даже в тусклом лунном свете видно, что самостоятельно узлы не развязать. На лодыжках, впрочем, тоже.
Встав на ковёр, Майкрофт успевает сделать два прыжка, когда дверь распахивается и из-за неё раздаётся торжествующее:
– Ага-а-а! Я знал! Я знал, что ты попытаешься сбежать!
– Шерлок, уже поздно. Давай завтра, а? – пытается образумить его Майкрофт, но тот не слушается и лишь с воплем разбегается, и, боднув брата головой в живот, валит на ковёр.
– Трус! Ты трус! Ты подлый мерзавец!
Слегка приложившись затылком, Майкрофт начинает злиться, в момент обхватывая брата за шею и, развернув, аккуратно локтем прижимает его к себе.
– А как тебе это понравится?
Выронив меч, Шерлок изо всех сил лягается, повторяя:
– Пусти! Отпусти!..
И вдруг с силой кусает за руку, вынуждая ослабить хватку.
– Я разберусь с тобой, подлый предатель! – приметив, что Майкрофт тянется к ногам, отбегает на безопасное расстояние. – Тебя казнят на рассвете!
Гордо задрав нос, Шерлок вдруг настораживается, прислушиваясь к шуму в коридоре, и, ни секунды не раздумывая, запрыгивает на диван брата, укрываясь одеялом по самую макушку.
– Майкрофт, у тебя всё в порядке? – слышится негромкий голос Виолетты, и, появившись на пороге спальни, она удивлённо поднимает брови. – Майкрофт?
Побив все рекорды по попаданию в нелепые ситуации, тот с трудом садится на ковёр.
– Да-да, мама. Всё нормально.
Шерлок старательно громко и – как ему кажется – сонно сопит.
Недоверчиво прищурившись, мамуля бросает короткий взгляд на младшего сына и медленно подходит к старшему, опускаясь на корточки перед ним.
– Не спится, сынок?
Потупившись, тот кусает губы.
– Как раз думал поспать.
– Понятно… Знаешь, пояс всё-таки заберу. Он мне нужен.
Запахнув посильнее полу халата, мамуля принимается развязывать узлы на запястьях сына, никак не комментируя ещё заметные следы от зубов. Слегка покраснев, Майкрофт через её плечо смотрит на брата, наблюдающего за ними из-под полуприкрытых ресниц, и многообещающе шевелит бровями. Забрав многострадальный пояс и намотав его себе на ладонь, мамуля молча наблюдает за тем, как сын распутывает узлы на ногах, после чего одобрительно кивает.
– Не засиживайся допоздна, Майкрофт. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, мама, – желает он ей вслед. – Прости, что разбудил.
И спокойно ждёт, пока из коридора донесётся тихий щелчок закрывшейся двери в спальню матери, растирая запястья и щиколотки. Ну а после этого поднимается на ноги и очень медленно идёт к дивану, с которого Шерлок смотрит на брата, как кролик на удава. Когда до дивана остаётся один шаг, Шерлок вдруг ужом выскальзывает из-под одеяла и в панике выбегает из комнаты брата, спасаясь от неминуемой расправы.
Он ещё не знает, что в следующую ночь пленником станет уже сам, угодив в лапы коварного, но справедливого шерифа.
***
Продолжение - в комментариях.
Название: Четыре закона логики
Автор: olga chernyshenko
Иллюстратор: MadAlena Mor
Техника иллюстрации: арт
Категория: джен
Жанр: Drama, Общий
Серия: можно считать приквелом к Рейхенбахской трилогии либо спокойно читать как самостоятельное произведение.)
Герои: Шерлок и Майкрофт
Рейтинг: R
Размер: 31 000 слов
Дисклеймер: на чужое не претендуем.
Саммари: "I'll be mother" - "And there is a whole childhood in a nutshell" (c) "Скандал в Белгравии"
Предупреждения: взрослые удовольствия в юности(секс, наркотики, алкоголь и пр.)
Комментарии автора: было написано по заявке и при большущей поддержке Kiev_Gerika, пожелавшей увидеть: "Братья Холмс. Любой временной период. Можно юность, Поддержка старшего, капризы младшего и их "только не говори мамочке" как со стороны Майкрофта (за его проделку) или Шерлока." И ей же в подарок.
Пролог
Морозное утро шестнадцатого февраля. В просторную детскую на втором этаже дома Холмсов пробиваются редкие солнечные лучи, высвечивая пустую кроватку и разложенный диван чуть поодаль. На нём лежат двое: заботливо укутанный в одеяло годовалый малыш и обнимающий его старший брат. Рама у небольшого окна опущена не до конца, так что в комнату узкой струйкой поступает холодный воздух. Это слегка тревожит Майкрофта, но он не решается пошевелиться: Шерлок уснул глубоко за полночь, вцепившись в рубашку так, что отцепить, не разбудив, не получится. И выбирая между собственными мерзнущими ногами и сном Шерлока, Майкрофт сознательно уступает брату. Он младший, он важнее.
Зябко потерев одну ступню о другую, Майкрофт не сразу замечает, что в детской он не спит уже не один. Заглянув к детям, Виолетта Холмс в две секунды оценивает обстановку и подходит к окну убрать сквозняк. Майкрофт признательно кивает маме, которая затем бесшумно сдвигает дверцу платяного шкафа и достаёт из него шерстяной плед. Им укрывает обоих сыновей, старательно подтыкая со всех сторон, чтобы ни один не мёрз. Удовлетворившись результатом, она направляется к двери, когда слышит шёпот:
– Мам! – оборачивается. – Это сегодня, да?
– Да, – так же шёпотом отвечает она сыну.
– Мы с Шерлоком там будем.
– Не думаю, что это разумно.
– Мы с Шерлоком там будем, – твёрдо повторяет Майкрофт. – Я его подержу.
– Посмотрим.
***
Похоронная церемония проходит чинно и благородно, по утверждённому англиканской церковью ритуалу. Майкрофт ни на минуту не отпускает Шерлока с рук, немного удивляясь тому, что братишка вертится меньше обычного. У могильной плиты собирается группа из двух десятков человек – сослуживцев скромного чиновника в министерстве транспорта британского правительства, а заодно и полковника МИ-5 Зайгера Холмса. Вероятно, есть некий символизм в том, что в десяти шагах от них в недавно вырытых могилах уже покоятся виновные в его смерти.
Звучат приличествующие случаю слова. Майкрофт переводит взгляд с могилы на бледное лицо матери, держащейся с холодным достоинством, затем на ближайших к ней людей в официальных костюмах – и даже узнаёт представителя королевской семьи, только вот имя вылетело из памяти… Ничего, дома это можно будет восстановить. И ждёт, когда все отправятся к машинам, и можно будет дать отдых рукам: всё-таки братишка – не пушинка. Чтобы отвлечься, старательно запоминает лица чиновников и прислушивается к тому, как они называют друг друга. В его планах карьера на госслужбе, а в идеале – руководство ею. И готовиться к этому нужно уже сейчас.
Майкрофт как раз доходит до последнего субъекта, когда похороны заканчиваются, и все разъезжаются по домам. Словно почувствовав смену настроения, Шерлок принимается капризничать и не успокаивается, пока Виолетта Холмс не пересаживается с переднего на заднее сиденье автомобиля и не забирает его у Майкрофта. Ребёнок мигом перестаёт ныть, обхватывая маму, насколько хватит рук. Майкрофт, усмехнувшись, отворачивается к окну.
– В последнее время ты живёшь только его желаниями, Майкрофт, – замечает мамуля. – Не спускаешь глаз. Укладываешь спать. Сутками сидишь в детской.
– У тебя хватало своих забот, мама, – пожимает плечами тот. – Ты защищала нас с Шерлоком.
– То есть?
– Искала убийц отца. Видимо, чтобы они за нами не пришли. Они и не придут: я всё видел и слышал на кладбище.
Минуту Виолетта молчит, не сводя глаз с сына. Потом, поудобнее прижав Шерлока к себе, всё же говорит:
– Мне бы не хотелось, чтобы ты настолько повзрослел в восемь лет.
– Если бы папу не убили, я бы не стал. Но теперь у тебя есть важная работа, а у меня есть Шерлок.
– У нас есть Шерлок.
– Нет, мам. У меня. Тебе остаётся слишком мало времени на сон, так что я обещаю присматривать за Шерлоком столько, сколько будет нужно. Мне это не тяжело.
– Сомневаюсь.
Шерлок выбирает именно этот момент, чтобы запутаться в цепочке матери. Его пальчики высвобождает Майкрофт, медленно и терпеливо, затем, улыбнувшись малышу, снова отодвигается к окну.
– Майкрофт, я люблю вас обоих, – перехватив младшего сына поудобнее, сообщает Виолетта. – Одинаково. Ты же знаешь это?
Закусив губу, Майкрофт задумывается, потом резко кивает и подныривает матери под левую руку.
– Мы справимся, мам, – уверенно заявляет он, ощущая ласковое поглаживание по спине, и пожимает маленькую ручку улыбающемуся малышу.
Глава 1. Закон тождества
В процессе рассуждения каждое
выражение должно употребляться
в одном и том же смысле.
Первый закон логики
выражение должно употребляться
в одном и том же смысле.
Первый закон логики
В кабинете хозяина дома Холмсов редко горит камин. Многие из нечастых гостей убеждены, что он вообще декоративный: слишком уж несолидно выглядит искусно вписанная в интерьер труба. Но доверяя своему впечатлению, они ошибаются: это рабочее устройство, растапливаемое по особому распоряжению старших. Пододвинув кресло поближе к огню, Виолетта Холмс искренне сожалеет о том, что за старшую она теперь одна.
Дети спят: Шерлок – в одеялке в кроватке, Майкрофт – рядом в детской. Он не оставляет на ночь брата, зная, что тот непременно начнёт капризничать. Это папе удавалось так утомить своими выдумками малыша, что он отключался до утра. Остальные на такое пока неспособны. Но Майкрофт не теряет надежды, и мама Холмс искренне желает ему в этом удачи.
На столе в кабинете высится стопка отчётов, накопившихся за девять дней. Самый верхний лист – копия приказа о назначении Виолетты Холмс руководителем аналитической службы на военной базе МИ-6 и, соответственно, заместителем директора этого секретного объекта. Самый молодой зам в истории. В иное время она бы порадовалась этому, ещё две недели назад предпочла бы сидеть ночь напролёт с бумагами, пока в третьем часу Зайгер не сгребёт её в охапку и не отнесёт на руках спать, не оставив ни малейшего шанса на сопротивление. В этом смысле он всегда был непреклонным. Но теперь, без него, это сделать уже некому.
Некому подставить под руку вазочку с печеньем и кружку чая. Некому сунуть длинный нос в бумаги, тряхнуть рыжей головой, просительно заглянуть в серо-голубые, русалочьи глаза и со вздохом направиться к двери, но остановившись в шаге от неё, обернуться и скороговоркой предложить минимум три оригинальных варианта куда удобнее записанных. Не дождавшись благодарности, быстро уйти.
Некому возиться с Шерлоком, общаясь с ним на одном языке. Зайгер с неиссякаемым энтузиазмом предлагал и Майкрофту кучу игр, выдумывая их на ходу, самолично выстраивая замки и устраивая гонки. Чаще всего, правда, маленький Майкрофт со стороны наблюдал за папой, получавшим колоссальное удовольствие от управления той же железной дорогой, и широко улыбался, радуясь тому, что его папе явно очень хорошо. Шерлок бы оценил эти фантазии куда выше, но ему отцовского внимания достался всего год. И он в полной мере унаследовал отцовскую изобретательность вместе с непомерной любознательностью, тогда как Майкрофту достались мамины обстоятельность и тяга к контролю. В плане внешности – ровно наоборот.
Засмотревшись на огонь, Виолетта Холмс незаметно для себя засыпает. Она проснётся уже утром, укрытая пледом, и первым делом подумает о том, сколь серьёзно воспринял Майкрофт слова отца: «Ты теперь старший мужчина в семье».
***
Для Майкрофта Холмса каждый день проходит как маленькая жизнь: Шерлок попросту не повторяется в своих затеях. Этот шустрый ребёнок смотрит на мир широко раскрытыми глазами и проявляет интерес вообще ко всему. И когда он в очередной раз пытается погрызть дверцу шкафа – что, откровенно говоря, не особо удобно и вкусно – Майкрофт перестаёт оттаскивать от неё, а лишь вздыхает, берёт со стола учебник математики, усаживается на ковёр и принимается в уме решать задачу. Воображение всё-таки великая вещь.
На то, чтобы распробовать древесину, Шерлоку хватает минуты. Затем он задумчиво проводит ладошкой по обслюнявленной поверхности и садится на ковёр. Хмурится несколько секунд. Поджимает губы. И вдруг с вдохновенным лицом проползает мимо Майкрофта к столу, у которого останавливается с восторгом и принимается пробовать на вкус угол.
Майкрофт сверяется с ответами, улыбается – всё верно, и лишь после этого обращает внимание на младшего.
– Шерлок.
Никакой реакции.
– Он невкусный, Шерлок.
Шерлок оборачивается на брата, снова смотрит на обслюнявленный угол, на брата и причмокивает губами.
– Мэ! – возмущённо выдаёт он.
– Ничего не поделаешь. Все столы невкусные.
– Мэ!
– Так сложилось, – пожимает плечами Майкрофт. – И учти, если у тебя заболит живот, сам будешь виноват.
– Пфр, – пренебрежительно отвечает Шерлок и сосредоточено озирается. На боковую спинку дивана они с Майкрофтом смотрят одновременно.
– Май-кофт, гхы!
– Как хочешь, я предупредил.
Покосившись с сомнением на брата, уткнувшегося в учебник, и на диван, Шерлок неловко встаёт на ноги и, покачиваясь, топает к кожаной спинке…
Когда полчаса спустя в детскую заходит мамуля, Майкрофт уже лежит на ковре, сгибая и разгибая скрещенные ноги, изредка переворачивая страницы учебника. А Шерлок сидит у него на спине, жуя край полотенца.
– Как я вижу, он тебя совсем заездил, сынок, – замечает Виолетта Холмс и, посчитав количество обслюнявленных поверхностей, усаживается на край дивана.
– О нет, мам. Комнату он изучал сам. Мы играли в съедобное – не съедобное.
– То есть ты решал математику, а Шерлок пробовал всё, до чего можно дотянуться.
– Ага, – закрыв учебник, Майкрофт ложится щекой на обложку. – Он давно этого хотел, мама. Я подумал: почему бы не сегодня?
Вытащив изо рта полотенце, Шерлок поднимает ручки вверх и широко улыбается маме.
– Ма-ма, гхы.
– Ты прав, Шерлок, – улыбается и она ему. – Я чувствую запах дезинфектора, Майкрофт. Чистил комнату?
– Ну, я бы не дал Шерлоку облизывать всякую грязь.
– Предусмотрительно.
– Скорее, научно. Так он лучше распробует вкус каждой вещи, и знания будут полнее.
– Считаешь, Шерлоку близок научный подход?
Скатившись со спины брата на ковёр, Шерлок шустро ползёт к маме, и та с удовольствием забирает его на ручки.
– Ыгхы!
Продолжая лежать пластом на ковре, Майкрофт открывает один глаз.
– Ты видела его с кубиками?
– Нет.
– А вот я видел, мама. Утром я дал ему четыре кубика, все разного цвета. Он выстроил их в линию, а потом стал менять местами, получая новые наборы цветов. В итоге Шерлок перебрал все возможные варианты. Вообще все! Затем пообгрызал углы у жёлтого и начал перебирать варианты, ставя кубики уже в два ряда.
– Очень интересно.
Оказавшись на руках, Шерлок плотоядно пялится на верхнюю пуговицу блузки матери.
– Угу. У него мозг учёного. Я бы так перебирать все варианты не стал.
– Да, Майкрофт, – мамуля с любопытством наблюдает за Шерлоком, тыкающим пальцем в пуговицу. – Тебе хватило попробовать одну вещь и услышать «Невкусно». Больше ты не проверял.
– А вот Шерлок пробует всё. Да, Шерлок?
– Май-кофт, хы!
– Она невкусная, Шерлок. Совсем.
Замерев ненадолго, Шерлок заглядывает маме в лицо.
– Ма-ма ыхы?
– Майкрофт прав. Совсем невкусная пуговица, сынок. Честно.
– Ум-ня.
Оставив в покое пуговицу, Шерлок сползает с рук мамы и, покачиваясь, топает к напольной лампе в дальнем углу.
– Ты её?.. – вопросительно тянет мамуля.
– Ну, конечно! – пожав плечами, Майкрофт закрывает глаза, прижимаясь щекой к учебнику, как к любимой подушке. – Он может пробовать всё в этой комнате. Здесь чисто.
– Что ж, тогда я прослежу за ним. Можешь пока отдыхать.
***
Закрывает глаза Майкрофт с мыслью: «Я только немножко, вот подумаю над задачей и...», а когда вновь открывает, оказывается, что лежит он уже на диване, укрытый одеялом, а рядом сидит мама со спящим Шерлоком на руках.
– Он попробовал ещё лампу, дверь и ручку шкафа, – тихо сообщает она, слегка покачивая младшего сына. – Потом задумался и уснул.
– Ну, надеюсь, этого ему на первое время хватит, – Майкрофт высовывает нос из-под одеяла, размышляя, стоит ли ему смущаться из-за того, что его, как маленького, перенесли с ковра на диван, или нет.
Мамуле хватает одного взгляда, после чего она, поудобнее устроив Шерлока, пододвигается к Майкрофту и ласково проводит рукой по растрёпанным со сна волосам.
– Ты совсем устал.
– Немного. На самом деле, я…
– А я мало времени провожу с вами, – не даёт ему закончить фразу мама. – Работа…
– Понятное дело, – жмурится довольный Майкрофт, приникая к поглаживающей руке. – Ты слишком занята днём и берёшь дела на ночь.
– Это неправильно.
– Это есть, мама. Я всё понимаю. Мы справляемся.
Не просыпаясь, Шерлок переворачивается на правый бок, подкладывая ручки под щёку.
– А как быть со школой?
– Я хотел с тобой поговорить об этом. Я не буду ходить в неё.
– Майкрофт…
– Нет, послушай. Я буду учить всё дома по учебникам, а, скажем, раз в полгода ходить в школу к учителям. И пусть они меня спрашивают. Ты же можешь это устроить?
Мама Холмс задумывается, поправляя чуть задравшуюся майку у Шерлока, и вновь смотрит в умоляющие глаза Майкрофта.
– Я подумаю об этом.
– Пожалуйста, мам, – воодушевлённый тем, что ему не отказали сразу, Майкрофт садится на кровати и целует маму в щёку. Потом устраивает подбородок у неё на плече, жалобно заглядывая в глаза. – Я обещаю, что всё выучу. Честное слово! Я просто не хочу оставлять Шерлока одного.
– Мы могли бы нанять ему няню.
– Ни одна няня его не поймёт. Они сбегут или не будут с ним заниматься, а он… Он же умный, он любопытный. Разве можно оставить его на кого-то без нас?
– Ты просто боишься, что они сделают что-то не так.
– Я просто его люблю и не хочу, чтобы он плакал из-за чужих людей.
– Ты настолько не доверяешь моему выбору няни?
– Ма-ам.
– Ладно, ладно, – придерживая Шерлока левой рукой, Виолетта обнимает Майкрофта правой. – Переведу я тебя на домашнее обучение. Но раз в неделю к тебе будут приходить учителя по всем предметам. Если они скажут, что ты не успеваешь, ты сразу вернёшься в школу. Договорились?
– Конечно! Ты самая лучшая! – Майкрофт прижимается к ней в порыве чувств и тут же отодвигается к подушке, от которой легко дотянуться до учебника на краю стола. – Я буду учить дальше. Я справлюсь.
– Нисколько не сомневаюсь в этом, сынок.
***
«Я старший. Он младший. Я должен быть терпеливее и умнее», – повторяет себе Майкрофт по несколько десятков раз на дню. Часто даже получается в это верить.
К несчастью, экономка в их доме – девушка двадцати лет – этой установке не обучена, и потому в ужасе застывает на пороге кухни, обнаружив, что за три минуты её отсутствия часть еды из тарелки Шерлока оказалась на холодильнике, полу и рубашке Майкрофта.
– Ой.
– Мои извинения, Элен, – по-взрослому вежливо отвечает Майкрофт, повернув голову к ней. – Советую вам пока сходить куда-нибудь. Я разберусь сам.
– Д-да, конечно, мистер Холмс, – всхлипнув, девушка практически убегает, а Майкрофт, скрестив руки на груди, пристально смотрит на Шерлока.
– Ну и что теперь?
Насупившись, малыш набирает ещё кашу в ложку и бросает её в брата.
– Агхы.
Каша пролетает мимо на пол. Шерлок ждёт реакции. Майкрофт невозмутим.
– Продолжай.
– Май-кофт пфхды.
– Может быть.
Шерлок снова бросает кашу. Получается точнее, она медленно скатывается с щеки брата
– У тебя всё?
– Мня!
– Я тебя понял.
Ещё через три минуты появляется мамуля. Она не ужасается, нет – после того, как Шерлок опрокинул тарелку с супом на брата, её уже ничем не удивить. К тому же, ну подумаешь, выглядит кухня как после перебрасывания тортами в американских комедиях. Ничего особенного. Так, заляпанные кашей полки, холодильник и Майкрофт, две разбитых тарелки, лужа супа на столе и полу, разодранные салфетки и наполовину сдёрнутая со стола скатерть.
И два брата – сидят друг напротив друга, смотрят друг другу в глаза через стол и шумно сопят.
– Вы ещё обедаете, Майкрофт? – спокойным тоном интересуется Виолетта, на что Майкрофт, не сводя глаз с младшего, невозмутимо отвечает:
– Почти закончили, мама.
Шерлок старательно сжимает пальчики на солонке и запускает ею в брата. Впрочем, из-за веса она не долетает, с грохотом падает на стол, скатывается на пол и там разбивается. Соль высыпается с осколков.
– Ыхым! – разочаровано выдаёт ребёнок.
– Кто тебе виноват, – пожимает плечами Майкрофт, не двигаясь с места.
– Ыхым, ма-ма! – повторяет он уже маме, явно жалуясь на несправедливость.
– Ничего не могу поделать, сынок, – пожимает она плечами, не рискуя пройти дальше порога. – Майкрофт, могу я узнать твои цели?
Шерлок цепляется обеими руками за смятую скатерть и принимается ею трясти.
– Конечно, мам. Шерлок всё время бросается едой. Мне это надоело.
– Продолжай.
– В общем, я решил: пусть хоть раз доведёт до конца. Хочет бросать – пусть бросает. Всё подряд. Может, ему надоест.
Явно недовольный, что его игнорируют, Шерлок испускает горестный вопль.
– Я тебя поняла, Майкрофт, – постояв немного, Виолетта кивает. – Не буду вам мешать.
И уходит из кухни.
Оставшись наедине с братом, Шерлок сминает двумя руками салфетки и роняет их.
– Ну и что дальше? – ровным тоном интересуется Майкрофт. – Продолжим наш эксперимент?
Шерлок несколько раз моргает.
– Эс-пе-рент?
– Нет, Шерлок. Эксперимент.
– Экс-пре-мет.
– Почти. Экс-пе-ри-мент.
– Экс-пе-ри-мент, – старательно выговаривает Шерлок и широко улыбается. – Экс-пе-ри-мент ыгхы!
– Он самый, – Майкрофт невозмутимо стирает следы каши со щеки. – Кинешь что-нибудь ещё?
– Май-кофт экс-пе-ри-мент бха!
– Как скажешь, Шерлок.
Несколько секунд Шерлок изучает брата, потом оглядывает стол, мнёт салфетки, возит ладошкой по дну тарелки из-под каши и начинает реветь.
– Как, продолжения не будет? – холодно интересуется Майкрофт, не двигаясь с места.
– Май-кофт бу бвы, – трёт кулачками глаза Шерлок. – Бу бвы-ы-ы.
– Что, Шерлок? Больше идей нет? Тебе скучно?
– Куш-но бу бвы Май-ко-о-офт…
– Очень может быть.
– Май-ко-о-офт! – поднимает заплаканные глаза на брата Шерлок, и тот смягчается.
– Ладно. Надеюсь, ты понял. Есть хочешь?
Шерлок тут же прекращает рыдать, хлюпает носом и воодушевлённо соглашается:
– Ше-лок ам!
Вздохнув, Майкрофт идёт к плите за новой порцией каши.
***
Реверсивная психология – великая вещь. Убедившись, что сомнительное обращение с едой никак не действует на брата, Шерлок перестаёт ею бросаться, останавливаясь на двух вариантах: хочу и ем или не хочу и не ем. Так что эту проблему Майкрофт решает.
Куда сложнее оказывается справиться с другой: Шерлоку скучно. И чем дальше, тем хуже он это переносит, требуя от брата всё новых и новых развлечений. А если их нет – начинает реветь так, что в детской звенят стёкла. Пообещав матери, что справится, Майкрофт старательно играет во взрослого: пытается быть терпеливым, рассудительным, спокойным. Он понимает, что не может нафантазировать столько игр, сколько бы предложил неистощимый на выдумки отец, и лишь старательно вспоминает всё, что папа предлагал ему самому. На какое-то время этого Шерлоку даже хватает.
А потом он снова начинает плакать, повторяя:
– Май-кофт, куш-но! Мне куш-но-о-о…
И Майкрофт закрывает учебник, поскольку учить что-то в детском ревё решительно невозможно. И принимается судорожно выдумывать что-то ещё.
…После очередной прослушанной истерики он сажает Шерлока на диван и выходит из детской в свою редко посещаемую спальню. Там захлопывает дверь и в отчаянии падает на кровать, утыкаясь носом в подушку. Голова раскалывается от боли, в горле саднит, но плакать не получается, хотя очень хочется. Его охватывает тихое отчаяние, досада на себя: «Я не справляюсь» и невероятно сильное желание хотя бы на миг стать ребёнком самому. Почувствовать себя маленьким…
«Господи, Шерлок, что же мне делать с тобой?.. И что с собой?..»
Он жалеет себя всего несколько минут, по-детски горько и безнадежно. Затем мысленно напоминает самому себе обещание, данное папе: «Я буду заботиться о Шерлоке. Он же мой брат», и такое же маме, и честное слово не разочаровать учителей, и то, что старший, умный, почти взрослый… Сильный, в конце концов.
А потом чувствует лёгкое прикосновение к ноге и, мгновенно обернувшись, видит Шерлока – с распахнутыми взволнованными глазами и сжимающего ухо плюшевого зайца правой рукой.
– Май-кофт, ты чего? – старательно выговаривает он, не переставая гладить левой ладошкой брата по ноге.
– Всё в порядке, Шерлок, – сипло выговаривает Майкрофт, садясь на кровати. – Иди сюда.
Он затаскивает его вместе с зайцем на кровать, усаживая рядом с собой. Привычно проверяет, не замёрзли ли у младшего ноги и нос.
– Тебе плохо, Май-кофт?
– Всё хорошо, я же сказал.
Шерлок смотрит на него с видом человека, который понимает, что его обманывают. На лице полуторогодовалого ребёнка эта эмоция выглядит дико, но и отмахнуться от неё особо не выходит.
– Ну ладно, – сдаётся Майкрофт. – Я не знаю, чем тебя занять. У меня не получается ничего придумать, понимаешь? Может быть, завтра и получится, но ты плачешь сегодня. И от этого мне плохо.
Шерлок молча не сводит глаз с Майкрофта целых полминуты, а потом протягивает зайца и с просветлевшим лицом кивает: тебе, мол, нужнее.
***
Привыкнуть можно ко многому. К тому, что малыш чересчур любознателен и требует повышенного внимания, – в том числе. Майкрофт и привыкает, к немалому облегчению матери. Она выслушивает отчёт последнего из приходящих учителей и провожает до выхода из дома, закрывая за ним дверь.
Майкрофт уже стоит у нижней ступеньки лестницы, явно встревоженный, положив левую руку на перила и поглаживая правой вцепившегося в штанину Шерлока по голове.
– Ну и… И что он сказал? – явно нервничая, спрашивает Майкрофт. – Что сказали они все?
– Да! – веско вставляет Шерлок.
Виолетта Холмс в лучших драматических традициях выдерживает паузу, медленно отходя от двери, сложив руки за спиной, – Шерлок тут же пытается повторить этот жест. Поравнявшись с Майкрофтом, долго смотрит на него сверху вниз.
– Ты не дотягиваешь до высших баллов, когда-либо выставлявшихся в твоей школе.
Майкрофт опускает голову.
– Понятно…
– Но превосходишь результаты всех одноклассников на параллели. По всем предметам, Майкрофт. Так что я тобой довольна.
Быстро улыбнувшись, она уходит в гостиную, и Шерлок кидается вслед, подавая руку. Майкрофт провожает их взглядом, в очередной раз поражаясь сходству – глаза, нос, тёмные кудри, осанка, – и без сил опускается на ступеньку. Одиннадцать месяцев, почти год совмещения роли обычного ученика с ролью всевидящего старшего брата всё-таки привёл к положительному результату: Шерлок понимает достаточно приличный набор слов, мама довольна успехами в школе, а сам он научился расставлять приоритеты. И даже дядя Гарнет Холмс, родной брат папы, изредка заходящий в гости, начал приносить книги о политических деятелях и беседовать об устройстве власти в стране.
«Жизнь налаживается, – с облегчением думает Майкрофт, потягиваясь и поворачивая голову, разминая шею. – Наверное, я могу немножко отдохнуть в Рождество…».
***
Иногда нужно сменить обстановку хотя бы на несколько дней, чтобы совершенно иначе взглянуть на то, что находится рядом. Проведя неделю в семье дяди Гарнета в Брайтоне, Майкрофт чувствует себя вполне отдохнувшим, вылезая из машины и ступая на дорожку к дому. Он поправляет рюкзак на левом плече, когда слышится вопль:
– Приехал! Май-кофт приехал!
От дверей вдоль покрытого инеем газона бежит Шерлок. В одних носках, штанах и кофте он преодолевает расстояние до дороги за несколько секунд, бросаясь брату на шею – тот подхватывает его на руки.
– Ты с ума сошёл? Здесь же холодно!
Майкрофт практически бегом несёт младшего к дому, в тепло. Закрыв дверь, предпринимает попытку поставить на пол, но Шерлок крепко держится за шею, не желая отпускать.
– Я слышала шум, – в коридор из кабинета выходит мамуля. – О, Майкрофт. Ты уже вернулся.
– Да, мам. Мы выехали раньше.
Положив рюкзак у двери, Майкрофт вместе с Шерлоком проходит в гостиную и там садится на диван.
– Шерлок, может, ты отпустишь меня уже?
Шерлок мотает головой, не расцепляя пальцев, и широко улыбается.
– Май-крофт, – произносит он, впервые выговаривая все буквы.
– Отлично, брат!
– Майкрофт, – повторяет Шерлок и, прикрыв глаза, прижимается к брату лбом к щеке. – Ма-май-крофт.
– Что?!
В этот раз отцепить братишку всё же удается. Усадив его рядом на диван, Майкрофт требовательно переспрашивает:
– Что ты сказал?
– Мамайкрофт, – уверенно повторяет Шерлок со шкодливой улыбкой. – Мамайкрофт, ыгхы!
– Шерлок, ты не понимаешь, что говоришь.
– О, он прекрасно понимает, что говорит, – возражает мамуля, заходя в гостиную с подносом с чашками и чайничком. – Даже не сомневайся, Майкрофт.
Шерлок весело хлопает в ладоши, глядя на смущённое лицо брата, не знающего, как ему реагировать. Разлив чай по чашкам, Виолетта протягивает одну Майкрофту.
– Согревайся, сынок.
– Мама, – тыкает Шерлок в сторону мамы. – Мамайкрофт, – тыкает в брата. – Ыгхы.
– Именно, родной, – мамуля усаживается рядом с Шерлоком и принимается поить его чаем. – Но если ты ещё раз выйдешь на холод неодетым, я буду очень недовольна.
Хлюпнув чаем, Шерлок тут же мрачнеет и, оставив чашку матери, подползает по дивану к брату.
– Майкрофт, – жалобно заглядывает он ему в глаза.
– Я тоже буду недоволен, Шерлок.
– Ма-айкрофт.
– Но я рад тебя видеть, – Майкрофт убирает опустевшую чашку на поднос. – Иди сюда.
Снова разулыбавшись, Шерлок бросается обнимать брата.
– Мамайкрофт приехал, – довольным голосом сообщает он, и Виолетта улыбается, допивая чай.
Она не станет рассказывать, как сильно ждал Шерлок возвращения брата. Выглядывал в окна, бродил по дому, как потерянный, иногда принимался плакать. И каким серьёзным испытанием для ребёнка стала разлука с человеком, привыкшим не отходить ни на шаг.
Но и Майкрофту было полезно немного отдохнуть, вспомнить, что есть мир и за пределами этого дома и парка неподалёку.
Не собирается рассказывать она и о визите молодого доктора психиатрии, консультанта МИ-6 Питера Лурье, наблюдавшего за Шерлоком весь день, а потом заявившего, что, судя по аномально сильной сосредоточенности ребёнка на некоторых вещах и чувствительности к звукам, есть смысл подозревать у него признаки высокофункционального аутизма. Однако при должном воспитании обычные люди их даже не заметят. Ну и, разумеется, это всё неточно, слишком рано что-то утверждать, и вообще, «у вас чудесный, умный малыш, миссис Холмс… Кстати, где он?..».
Зато о печальной судьбе дивана в детской сообщить можно: после случайного попадания в руки Шерлока ножниц пришлось заказывать новую кровать. И шторы на окнах. Ну и обивку на стуле заменить не помешало… О разрезанной сетке манежа не приходится и говорить – всё-таки на многое способен человек с интеллектом, даже если ему всего два года.
У Виолетты достаточно новостей для вернувшегося старшего сына.
***
Удивительное дело: когда что-то в новинку и приходится перестраивать налаженную жизнь, дни тянутся невероятно долго. Но стоит лишь немного привыкнуть, подстроиться под ритм и рутину, – и незаметно пролетать начинают уже даже не недели, а месяцы или годы. Майкрофт и привыкает: учится, читает, пробует готовиться к поступлению в элитную частную школу, занимаясь со специально приглашенными учителями. В такие моменты Шерлок возится с игрушками в детской или смотрит телевизор, понемногу пробует читать то, до чего может дотянуться, не особо понимая, правда, смысл слов. И достаёт вопросами экономку, шофёра или маму – в зависимости от того, кому из них посчастливилось оказаться поблизости. Периоды его невероятной активности и нытья чередуются с целыми часами, посвящаемыми какому-либо заинтересовавшему делу. Шерлок вполне может приняться сосредоточено выстраивать дом из кубиков по разноцветной картинке, отмахиваясь от попыток мамы и брата отвлечь его пообедать, и не двигаться с места до тех пор, пока дом не будет закончен. И неважно, что стрелка часов к этому моменту уже давно перевалит за полночь. Работа должна быть завершена.
Самое сложное – подобрать Шерлоку такую вот задачу.
Искренне стремясь всё время заниматься чем-то новым, Шерлок стабильно делает исключение для двух вещей: музыка и шахматы. Он может заворожено долго смотреть на то, как Майкрофт с дядей Гарнетом передвигают фигуры на доске. И он непременно стаскивает с дивана за угол подушку, кладёт её в центр комнаты и усаживается на неё, когда Майкрофт на пианино разучивает какую-нибудь пьесу. Под Бетховена, правда, постоянно засыпает, чем частенько пользуется старший брат.
Жизнь семьи Холмсов можно назвать размеренной, не совсем обычной, но уютной и стабильной, – по крайней мере, так рассуждает про себя Майкрофт, возвращаясь домой майским днём после очередных тестов в школе, но благодушное настроение улетучивается, когда он понимает, что нигде в доме Шерлока нет, а экономка разводит руками, сообщив, что видела его ещё десять минут назад.
– Шерлок, где ты? – зовёт Майкрофт, добросовестно осматривая одну комнату за другой. – Шерлок, хватит прятаться! Выходи!
Спустившись на первый этаж, Майкрофт в растерянности оглядывает гостиную, пока вдруг не застывает на месте, осенённый внезапной догадкой.
«О боже…»
Он почти влетает на кухню, поняв, что было не так: куча продуктов на столе, и распахивает дверцу холодильника.
– Господи, Шерлок! – ни секунды не колеблясь, вытаскивает дрожащего брата из холодильника и пинком закрывает дверцу. – Ты что творишь?!
– Я пингвин, Майкрофт! Верни меня обратно! – тут же принимается вопить Шерлок, вырываясь из рук. – Я не закончил эксперимент!
– Ты не пингвин. Ты человек. Запомни это! – не обращая внимания на сопротивление, Майкрофт оттаскивает братишку в гостиную и там, свалив на диван, бесцеремонно укутывает в плед.
– Майкрофт, что ты сделал?! Ты всё испортил! Испортил! – ревёт Шерлок, не прекращая пинаться и наставлять старшему новые синяки, пока его не заматывают по самые уши. – Ма-а-айкрофт!
– Ты. Не. Пингвин. В холодильнике сидеть нельзя! – рявкает Майкрофт так, что Шерлок от неожиданности икает, но уже через секунду продолжает плакать.
– Ты всё испо-о-ортил!..
Каким-то чудом в детском рёве Майкрофту удаётся расслышать телефонный звонок.
– Майкрофт Холмс. Слушаю вас, – говорит он, сняв трубку и заткнув пальцем свободное ухо. – Что ты сказал?! Где?.. Когда?.. Мы приедем, дядя. Нас же пустят?.. Хорошо, едем.
Положив трубку, он поворачивается к Шерлоку, продолжающему тихо всхлипывать.
– Наша мама в больнице, Шерлок. Мы едем к ней.
***
Выбирая в качестве специализации терапию, студент Бартса Мэтью Льюис не предполагал, что уже через несколько лет ему как наиболее перспективному молодому врачу предложат работу в закрытой частной клинике – огромном лечебно-исследовательском центре, выстроенном для нужд разведки и Министерства обороны Великобритании. А ещё через десять лет, отметив необычайные запасы терпения и высокую квалификацию, повысят до заведующего отделением и назначат одним из заместителей главного врача. Вероятно, не последнюю роль в этом сыграет трёхлетний опыт пребывания в горячих точках, где пришлось насмотреться на всякое, а ещё примечательная строка в личной характеристике: «Обладает выдающейся способностью самостоятельно принимать взвешенные решения, брать ответственность на себя в любой ситуации, где требуется оперативно мыслить».
Впрочем, сам доктор Льюис не считает, что делает что-то выдающееся или как-либо отличается от коллег. Он просто привык одинаково уважительно относиться ко всем людям и искренне стараться им помочь. Вот и сейчас, слушая разговор первого заместителя директора МИ-6 Гарнета Холмса с главврачом, он с трудом удерживается от желания выйти из кабинета и проверить новых пациентов.
– Доктор Льюис, вам неинтересно? – прервав свою речь на полуслове, вдруг задаёт вопрос чиновник от разведки.
– Ну что вы, мистер Холмс, – пожимает плечами Льюис. – Как можно?
Главврач делает предостерегающую мину, но Льюис только демонстративно откидывается на спинку стула под пристальным взглядом рыжеволосого типа в элегантном костюме и с зонтом.
– Мне показалось, или вы считаете, что мы зря тратим время?
– Мистер Холмс, ваша родственница чуть не стала жертвой отравления. Я понял, что это была диверсия. Я понял, что ей повезло оказаться недалеко от окна и потому выжить, даже надышавшись этого газа. Но мне не нравится идея доверять отравившегося экспериментальной военной пакостью пациента присмотру медсестёр. А теперь валяйте, продолжайте. У меня всё.
Главврач тут же вскидывается, готовясь извиняться за молодого подчинённого, но Гарнет Холмс жестом призывает его молчать.
– По вашему мнению, возможны осложнения, доктор Льюис?
– Я бы не стал исключать эту возможность.
– Понимаю. Что ж, в таком случае вы можете идти.
– Благодарю, – низко поклонившись, Мэтью Льюис подхватывает папку с бумагами и быстро выходит в коридор.
Когда за ним захлопывается дверь, главный врач клиники нервно поворачивается к важному гостю.
– Я прошу про…
– А мне нравится этот ваш зам, – задумчиво изрекает Гарнет Холмс, опираясь на зонт. – Распорядитесь, чтобы делами моих родственников занимался именно он.
– Да-да, конечно. Всё так и сделаем.
– Вот и прекрасно.
***
К одиночной палате с миссис Холмс доктор Льюис подходит, невольно замедляя шаг. Он видит двух перепуганных детей, сидящих на одном стуле, приобнимая друг друга. И их маму, с трудом находящую силы для улыбки.
– Ну-с, что тут у нас, – бодро заявляет он, подходя к постели.
– Маме плохо, – жалуется Шерлок. – Майкрофт, скажи ему.
– Здравствуйте, доктор, – вежливо протягивает врачу руку тот, привставая со стула. – Я Майкрофт Холмс, а это мой брат Шерлок.
– Я доктор Льюис, мистер Холмс. Приятно познакомиться, – обменивается с ним рукопожатием Льюис и поворачивается к капельнице, оценивая остаток жидкости в ней.
– Майкрофт, скажи ему, – повторяет Шерлок, дёргая брата за рукав.
– Что вы скажете о маме, доктор? – с долей тревоги спрашивает Майкрофт. – Она не говорит с нами.
– Вашей маме сейчас больно говорить, мистер Холмс, – отвечает Льюис, выбирая из коробок лекарств нужную. – И она с трудом узнаёт вас. Но вы не волнуйтесь, это поправимо.
Окончательно встревожившись, Майкрофт встаёт со стула.
– Доктор, мы можем выйти на минуту?
После секундной заминки тот кивает:
– Конечно.
И первым идёт к двери. Майкрофт выходит за ним, успев бросить взгляд на Шерлока, который уже слез со стула, и маму, поднявшую руку, чтобы погладить его по голове. Прикрыв дверь, задирает подбородок.
– Доктор Льюис, скажите мне правду: насколько плохо моей маме?
– Я сказал правду, мистер Холмс, – врач присаживается на кушетку в коридоре. – Ваша мама поправится.
– Когда?
– Не могу сказать.
– Доктор, не обманывайте меня. Я же вас попросил.
– Сколько вам лет?
– Десять с половиной, но это не имеет отношения к разговору.
Мэтью Льюис вздыхает, разглядывая бледного мальчишку, старательно пытающегося казаться взрослым.
– У вашей мамы тяжёлое отравление, мистер Холмс. Её пытались убить. Но она выжила, и как раз сейчас я собирался дать ей новую порцию противоядия.
– Разве противоядие не дают всё сразу? – недоверчиво прищуривается Майкрофт.
– Иногда, чтобы вывести весь яд из организма, нужно время и постепенное введение лекарств, – помолчав, Льюис вздыхает. – Мистер Холмс, давайте договоримся: я всегда говорю вам всё как есть, а вы верите моим словам. Идёт?
– Я предложил вам то же самое.
– Тем лучше. Скажите мне вот что: ваш брат простужен?
– Оу, – в глазах Майкрофта неожиданно вспыхивает что-то похожее на уважение. – Вы успели заметить?
– Это моя работа. Так что?
– Ну да, он немного замёрз.
– Сейчас лето. Где он умудрился?
– Ну-у… – Майкрофт виновато опускает голову, кусая губы.
– Мистер Холмс, договор лучше работает в обе стороны. К примеру, вы ничего не скрываете от меня, а я обещаю хранить в тайне всё, что узнаю. Мне просто легче принимать решения, когда я знаю все факты.
– Ну ладно… Перед поездкой сюда Шерлок залез в холодильник, – быстро произносит Майкрофт и, встретившись взглядом с врачом, просительно добавляет. – Маме только не говорите, а?
– Я уже дал обещание. Не скажу. Как долго ваш брат там провёл?
– Думаю, не больше двух-трёх минут. Пока я искал по комнатам, он успел замёрзнуть. Он всё-таки простудился, да?
– Я выпишу ему таблетки, пусть выпьет сейчас и перед сном. Завтра, как придёте проведать маму, я его осмотрю и тогда отвечу на ваш вопрос.
– Спасибо.
Встав с кушетки, Льюис доброжелательно улыбается Майкрофту, кивком предлагая вернуться в палату.
– У вас всё, мистер Холмс?
– Пожалуй, да, доктор. Спасибо, что уделили мне время, – учтиво отвечает Майкрофт и открывает ему дверь.
***
У чёрного камня стоят люди. Мужчины и женщины, в официальных костюмах и неформальной одежде. Все очень сдержаны, спокойны. Все слушают Гарнета Холмса, рассказывающего о том, каким был ушедший человек.
Ветер тихо шелестит листьями деревьев. Отдав дань уважения, приглашенные начинают расходиться, старательно огибая Майкрофта Холмса, который не может отвести взгляд от двух слов на новенькой могильной плите.
– Майкрофт, пойдём, – голос Шерлока звучит словно издалека. – Майкрофт?
Но Майкрофт стоит, не шелохнувшись, лишь пытается проглотить застрявший ком в горле и прогнать стучащую в висках мысль: «Мы остались совсем одни».
– Майкрофт, пожалуйста! Майкрофт, ты слышишь меня?
«Что же теперь будет с Шерлоком? Я несовершеннолетний, мне его не оставят…»
– Братик, пожалуйста! Пожа-а-алуйста!..
«С кем же поговорить?.. Ох, мама, ну как же так, а?..»
– Майкрофт!
Голос звучит совсем отчаянно, и дёргает Шерлок старшего за руку всё настойчивее. Майкрофт всё-таки отвлекается от созерцания могилы, переводя взгляд на младшего, а потом изображение как-то резко делает кульбит, и он обнаруживает себя в гостиной на диване, перед которым на коленях стоит Шерлок, повторяя:
– Майкрофт, пожалуйста!.. Майкрофт, ты слышишь меня? Ну, Ма-а-айкрофт!..
– Ч-что, Шерлок? Что-то случилось?
– Это у тебя случилось! – взволнованно возражает тот. – Ты что, плакал?
Нахмурившись, Майкрофт осторожно касается щеки рукой и смотрит на неё. В свете включённого телевизора видно, как поблёскивают мокрые кончики пальцев.
– Всё в порядке, Шерлок.
– Не всё. Ты плакал. Почему ты плакал? Ты же не плачешь!
– Шерлок, всё хорошо, – вытерев ладонью лицо, Майкрофт затаскивает братишку на диван. – А тебе вообще на полу сидеть нельзя. Ты болеешь.
– Я не болею! – упрямо возражает Шерлок. – А ты плакал! Почему ты не говоришь мне? Я же видел. Что-то случилось, да? Что-то с… с мамой?
Окончательно успокоившись, Майкрофт набрасывает брату на плечи плед и прижимает ко лбу тыльную сторону ладони, проверяя температуру.
– С мамой всё будет хорошо, Шерлок. Она скоро вернётся к нам.
– Но ты плакал из-за неё!
– Нет.
– Да! Я всё слышал! Если мама вернётся, почему ты плакал?
Несколько секунд Майкрофт молчит, кусая губы, потом всё же признаётся:
– Мне приснился плохой сон. Но сейчас я понимаю, что это был сон, и больше плакать не буду.
– Точно не будешь? – недоверчиво уточняет Шерлок, шмыгая носом.
– Обещаю. А вот тебе я сейчас принесу таблетку, а то ты снова замёрз.
– Я не хочу таблетку, – тут же принимается ныть Шерлок. – Она горькая.
– Если ты её не съешь, попадёшь в больницу, как мама. Ты хочешь, чтобы доктор и тебя лечил?
Шерлок быстро мотает головой.
– Нет. Нет, туда я не хочу. Там совсем плохо.
– Тогда ты съешь и выпьешь всё, что я тебе дам.
***
Виолетту Холмс доктор Льюис выписывает через три дня, вручая список рекомендаций, без особой, правда, надежды, что их станут выполнять. Дети бросаются обнимать её с двух сторон, едва она переступает порог дома.
– Мама! Мама вернулась!
И долго вот так стоят в коридоре, улыбаясь друг дружке. Затем мамуля берёт сыновей за руки и ведёт к кухне пить чай.
– Сильно испугались?
Братья переглядываются.
– Мы просто очень тебя ждали, – отвечает Майкрофт, а Шерлок кивает. – Посиди, я сам поставлю чайник.
– Со мной всё хорошо, сынок.
– Мне виднее.
Шерлок, не отпуская пальцы ни на миг, упрямо сажает маму за стол. Потом обнимает, поднырнув под руку, и Майкрофт, включив чайник, не может сдержать радостную улыбку. Он не собирается рассказывать о том, как они вдвоём с братом, устроившись под одним пледом в гостиной, все эти три ночи с трудом пытались уснуть. Как докучали вопросами врачу, отлавливая его в коридоре клиники и требуя говорить только правду. Их вообще там как-то сразу стали воспринимать как одно целое – по одинаковой мимике, пониманию друг друга с полуслова и хождению нога в ногу.
И наблюдатели не ошиблись. Всё-таки братья Холмсы, старший и младший, – это два чрезвычайно разных по внешнему виду человека, способных одинаково счастливо обнимать мамулю.
Иллюстрация к этой главе
Глава 2. Закон (не)противоречия
Если одно суждение что-то утверждает,
а другое то же самое отрицает, то они не
могут быть истинными одновременно.
Второй закон логики
а другое то же самое отрицает, то они не
могут быть истинными одновременно.
Второй закон логики
Майкрофту одиннадцать, и он готовится к предварительным экзаменам в Итон. Занимается по нескольку часов в день, не давая себе поблажек. В конце концов, о перспективах обучения в Итоне он узнал ещё в шесть лет от отца, тогда же пообещав ему и себе непременно войти в число тех нескольких сотен счастливчиков, раз в году отбираемых со всей Британии. Мамуля, на которую больше никто устроить покушение не решается, не возражает.
Шерлоку только четыре, и он впервые осознает, что ждать новых игр от брата особо-то и не надо. Их вполне можно придумать самому.
Сначала – по мелочи, подражая героям мультфильмов и сказок. В ход идут подручные материалы и собственная фантазия, но без чего-то опасного, так что Майкрофт с мамулей лишь снисходительно улыбаются, наблюдая со стороны. Некоторое время.
Но после, одной тёмной весенней ночью, Майкрофт просыпается от шороха и лёгкого дискомфорта. Почти в ту же секунду вспыхивает свет, и пока Майкрофт жмурится, привыкая к нему, Шерлок тыкает его в горло пластмассовым мечом и, поставив правую ногу на рёбра, торжественно провозглашает:
– Сдавайся, трус!
– Шерлок… – с бесконечным терпением выдыхает Майкрофт. – Сейчас ночь…
И тут же получает в лицо водой из опрокинутого стакана.
– Ты подлый трус! Я взял тебя в плен!
Рефлекторно дёрнувшись, чтобы вытереть в лицо, Майкрофт видит собственные запястья перемотанными поясом маминого халата. Быстрая проверка подтверждает, что и ноги постигла схожая участь. Ну а Шерлок…
Кстати, Шерлок. Размалёванное красками лицо (пальцевая живопись, не иначе). Чёрная повязка на левом глазу, не особо чистая рубашка и брюки с закатанной штаниной. И ещё меч в руке. Настоящий пират с обложки сборника рассказов, без рыжеволосой пленницы только.
– Хорошо. Я в плену, – покорно соглашается Майкрофт. – Что дальше?
– Ты поднял бунт против меня! Ты будешь наказан!
Шустро сев на него верхом, Шерлок достаёт из кармана платок и принимается засовывать его в рот брату.
– Это не… тьфу… не обязательно… – пытается сопротивляться Майкрофт, правда, без особого успеха.
– У пленника должен быть кляп. Ты трус! Ты пытался сбежать! – всё-таки запихнув платок, Шерлок утирает ладонью пот со лба. – Утром я решу, что с тобой делать.
Шустро спрыгнув на пол, он щёлкает выключателем и выбегает в коридор.
Оставшись один, Майкрофт обдумывает ситуацию ровно минуту. Потом выплёвывает импровизированный кляп и поднимает запястья к лицу, испытывая моментальное чувство гордости: даже в тусклом лунном свете видно, что самостоятельно узлы не развязать. На лодыжках, впрочем, тоже.
Встав на ковёр, Майкрофт успевает сделать два прыжка, когда дверь распахивается и из-за неё раздаётся торжествующее:
– Ага-а-а! Я знал! Я знал, что ты попытаешься сбежать!
– Шерлок, уже поздно. Давай завтра, а? – пытается образумить его Майкрофт, но тот не слушается и лишь с воплем разбегается, и, боднув брата головой в живот, валит на ковёр.
– Трус! Ты трус! Ты подлый мерзавец!
Слегка приложившись затылком, Майкрофт начинает злиться, в момент обхватывая брата за шею и, развернув, аккуратно локтем прижимает его к себе.
– А как тебе это понравится?
Выронив меч, Шерлок изо всех сил лягается, повторяя:
– Пусти! Отпусти!..
И вдруг с силой кусает за руку, вынуждая ослабить хватку.
– Я разберусь с тобой, подлый предатель! – приметив, что Майкрофт тянется к ногам, отбегает на безопасное расстояние. – Тебя казнят на рассвете!
Гордо задрав нос, Шерлок вдруг настораживается, прислушиваясь к шуму в коридоре, и, ни секунды не раздумывая, запрыгивает на диван брата, укрываясь одеялом по самую макушку.
– Майкрофт, у тебя всё в порядке? – слышится негромкий голос Виолетты, и, появившись на пороге спальни, она удивлённо поднимает брови. – Майкрофт?
Побив все рекорды по попаданию в нелепые ситуации, тот с трудом садится на ковёр.
– Да-да, мама. Всё нормально.
Шерлок старательно громко и – как ему кажется – сонно сопит.
Недоверчиво прищурившись, мамуля бросает короткий взгляд на младшего сына и медленно подходит к старшему, опускаясь на корточки перед ним.
– Не спится, сынок?
Потупившись, тот кусает губы.
– Как раз думал поспать.
– Понятно… Знаешь, пояс всё-таки заберу. Он мне нужен.
Запахнув посильнее полу халата, мамуля принимается развязывать узлы на запястьях сына, никак не комментируя ещё заметные следы от зубов. Слегка покраснев, Майкрофт через её плечо смотрит на брата, наблюдающего за ними из-под полуприкрытых ресниц, и многообещающе шевелит бровями. Забрав многострадальный пояс и намотав его себе на ладонь, мамуля молча наблюдает за тем, как сын распутывает узлы на ногах, после чего одобрительно кивает.
– Не засиживайся допоздна, Майкрофт. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, мама, – желает он ей вслед. – Прости, что разбудил.
И спокойно ждёт, пока из коридора донесётся тихий щелчок закрывшейся двери в спальню матери, растирая запястья и щиколотки. Ну а после этого поднимается на ноги и очень медленно идёт к дивану, с которого Шерлок смотрит на брата, как кролик на удава. Когда до дивана остаётся один шаг, Шерлок вдруг ужом выскальзывает из-под одеяла и в панике выбегает из комнаты брата, спасаясь от неминуемой расправы.
Он ещё не знает, что в следующую ночь пленником станет уже сам, угодив в лапы коварного, но справедливого шерифа.
***
Продолжение - в комментариях.
@темы: категория: джен, персонаж: шерлок холмс, персонаж: майкрофт холмс, рейтинг: r, персонаж: мама холмс, работа: арт, канон: Sherlock BBC, работа: авторский фик, SH Tandem Maxi Fest, жанр: ангст
-
-
06.12.2013 в 00:19-
-
06.12.2013 в 00:19-
-
06.12.2013 в 00:19-
-
06.12.2013 в 00:20-
-
06.12.2013 в 00:22-
-
06.12.2013 в 00:23-
-
06.12.2013 в 00:23-
-
06.12.2013 в 00:24-
-
06.12.2013 в 00:25-
-
06.12.2013 в 00:25-
-
06.12.2013 в 00:26-
-
06.12.2013 в 00:26-
-
06.12.2013 в 00:27-
-
06.12.2013 в 00:27-
-
06.12.2013 в 00:28-
-
06.12.2013 в 00:28-
-
06.12.2013 в 00:29-
-
06.12.2013 в 00:29-
-
06.12.2013 в 00:30Конец
-
-
06.12.2013 в 13:58это такие братья! ТАКИЕ! живые, настоящие, канонные. идеальные для МОЕГО внутреннего канонна
Именно такие отношения у них и есть.
Как говорил Майкрофт Джона "было много всего". это не рассказать, это надо пережить и прочувствовать.
Майкрофт для Шерлока - тыл, якорь, основа, константа, мирообразующая составляющая.
Отдельное спасибо за мамулю. Умную, мудрую, любящую, как все родители желающие только блага, иногда в разрез с интересами детей - все как жизни.
Такие брать могли вырости и стать теми, кем есть только в созданной автором атмосфере.
Овации!!!
-
-
06.12.2013 в 22:28Утащу и буду перечитывать. Это просто чудесно!
-
-
07.12.2013 в 18:48Вместе с главными героями, мы возвращаемся на много лет назад, для того, чтобы узнать, откуда, собственно, растут ноги неустанной опеки Майкрофта и такой, казалось бы, не логичной и неправильной ненависти Шерлока.
Скрупулезность этой работы, пристальное внимание к малейшим деталям, которые перекликаются с фактами, которые мы знаем из оригинального сериала, превращают её из фанфика в полноценный приквел, вбоквел, новеллу, отложенную сценаристами "на потом", чтобы вечером, с чашкой хорошего чая или бокалом выдержанного виски насладиться ею.
Спасибо, дорогой автор. Ты большой молодец. И как прежде - я очень и очень горжусь тобой. Большинству пишущих в шерлок-фандоме авторов до тебя расти и расти.
-
-
07.12.2013 в 22:39Не думала, что вообще возьмусь за такой объем и такой временной интервал. Идей, мыслей всегда было порядком, но вот чтобы их собрать... Нужна была внешняя сила.
И она появилась.
_anonimka_, спасибо большое!
Ксюнель,
Я просто добавлю это в копилку самых вдохновляющих отзывов, чтобы в минуты сомнений: писать ли что-то вообще ещё, было на что посмотреть и решиться.
Спасибо!
-
-
17.12.2013 в 09:59Можно было представить, что за "Я забочусь о нем. Неустанно" стоит многое, но представлять и прочитать - колоссальная разница.
Боже, сколько же самопожертвования и любви за его силой и самоконтролем.
Нет, не знаю что сказать. Простите.
И Шерлок. И доктор Льюис. И столько деталей, что возникает четкое ощущение присутствия.
А на когда Майкрофт узнает о необходимости жениться и пытается... О, черт, я рыдала в голос
А еще они подхватывают друг друга - иногда явно, иногда незаметно - но всегда успевают поймать.
Спасибо. Огромное спасибо вам.
-
-
17.12.2013 в 17:46А еще они подхватывают друг друга - иногда явно, иногда незаметно - но всегда успевают поймать.
Именно!
Спасибо большущее за отзыв.
-
-
17.12.2013 в 21:55ой, а про арт я не сказала(((
MadAlena Mor
прекрасные иллюстрации - такие нежные! Волшебные просто
спасибо!
-
-
21.12.2013 в 02:39Весь вечер, почти не отрываясь читала и умирала от любви к этим сильным, умным и любящим друг друга людям.
Закончила читать только что и мне пока трудно связно выражать свои мысли, но знаю, что эта история теперь навсегда со мной.
Какой Майкрофт! Какая сила воли и сила любви!
И как они спасают друг друга.
Еще раз спасибо и браво!
И чуть не забыла - иллюстрации чудесные, такие теплые. MadAlena Mor спасибо!
-
-
24.12.2013 в 23:21Спасибо большущее за отзыв!
-
-
31.01.2014 в 21:53-
-
31.01.2014 в 21:59Спасибо за отзыв.