Название: О Марсе и чайных чашках
Фэндом: Sherlock BBC + разнообразная космическая фантастика «ближнего прицела»
Автор: edik_lyudoedik
Иллюстраторы: RatBatBlue (баннер, обложка и арт№1) и Сашка Огеньская (арт№2)
Бета: Citera, Сашка Огеньская
Техника иллюстрации:
Категория: джен (броманс)
Жанр: АУ, драма, кейс-фик, пост-пост-Рейхенбах
Герои: Шерлок, Джон, марсиане
Рейтинг: PG-13
Размер: миди (18 000 слов)
Альтернативные ссылки: fb2 | AO3 | ficbook
Отказ от прав: персонажи Шерлока BBC и придумки разнообразных фантастов принадлежат тем, кому они принадлежат, материальной выгоды не извлекаю.
Краткое содержание: АУ по мотивам старой западной и советской НФ. В 2012 г. у человечества есть независимая колония на Луне, поселения на Венере, города на Марсе и научные базы на спутниках Юпитера, а Лондон Большая Игла орбитального лифта соединяет со всей Солнечной системой. Знаменитого детектива Шерлока Холмса, который полгода назад зрелищно «вернулся из мертвых», просят заняться расследованием загадочного убийства марсианского посла...
Отказ от ответственности: автор никогда не был ни в Лондоне, ни на Марсе, поэтому тех, кто был, просит отнестись со снисхождением
Примечание: в конце есть список «фишек», что откуда. Хотя, я думаю, большую часть все равно все узнают.
За окнами такси унылой лентой прокручивался пейзаж медленной Юстон-роуд с неизменным тонким мазком Большой иглы[1] в левой трети лобового стекла. В городе Иглу видно отовсюду. Что там, говорят, ее и из Франции видно. У Джона болела голова, и после двух суток нарезания кругов вокруг Глазго хотелось только двух вещей: помыться и выпить нормального, человеческого чая. К счастью, все это маячило уже совсем близко: еще минуты две, и даже при такой скорости Юстон-роуд превратится в Мэрилебоун, а там... Но тут Шерлоку пришло СМС и, судя по тому, что он хмыкнул и перезвонил, о чае можно было забыть.
Свежая кровь заманчивее чая.
— Почему, по-твоему, я должен взяться за это дело? — рявкнул Шерлок в телефон, даже не поздоровавшись, и Джон сразу понял: не Майкрофт. Значит, Лестрейд. — Если ты думаешь, что само место станет для меня экзотикой... — пауза. — Они должны были опросить сотрудников... Кто сознался?.. Что значит, никто? — пауза. — А он согласился? — еще пауза. — Еду.
Шерлок приподнял брови, сунул телефон в карман пальто.
— Меняйте маршрут, марсианское посольство, — отрывисто бросил он таксисту.
Тот послушно пожал плечами и успел перестроиться, чтобы не пропустить поворот на Паддингтон-плейс.
— Что-то похитили из марсианского посольства? — несмотря на усталость, Джон не мог сдержать любопытство. — Там же почти нет человеческого персонала.
— Кого-то убили, — довольно заметил Шерлок. — И человеческого персонала там действительно не было. Сегодня вообще никто из посторонних внутрь не входил, если верить охранникам.
— Они марсиане?
— Марсиане.
— Марсиане не лгут, — задумчиво произнес Джон, — значит, либо Лестрейд не так сформулировал вопрос, либо... — он запнулся.
— Продолжай.
— Либо убийца — марсианин. Но тогда кого они ищут? Он бы сразу сознался. Еще и гордился бы.
— А вот в этом-то и прелесть, — хмыкнул Шерлок. — Никто не сознавался. И Диммок нас ждет.
— Диммок? — Джон присвистнул. — Да, они совсем в отчаянии.
Шерлок поглядел на него искоса.
— А тебе, похоже, эта идея не нравится.
— Марсиане. И Марс.
— Ты служил во Внеземелье.
— После чего оно меня запомнило и полюбило. Глубоко и гастрономически.
Шерлок только хмыкнул.
Побывав практически на каждой из планет Солнечной системы, Джон Уотсон многое мог о них рассказать, если бы захотел.
Джон не хотел. Подчас весьма эмоционально не хотел.
— Ты не был на спутниках Юпитера, — как-то заявил ему Шерлок с характерной мерзковатой усмешкой — подначивал. — Ты не можешь ответственно заявлять, что во всей Солнечной системе нет ничего хорошего.
По словам Майкрофта, в детстве Шерлок хотел стать космическим пиратом. В некоторые моменты это проявлялось особенно наглядно.
— Был там у меня один рейс, с чокнутыми русскими, — уклончиво ответил Джон.
Шерлок слегка приподнял брови, но доктор не стал вдаваться в пояснения:
— ..Так что не смей называть меня домоседом. Особенно когда сам никогда не бывал за Большой орбитой[2].
— Мы с тобой летали на Венеру, Джон, если ты забыл.
Джон поежился. Да, они летали на Венеру; еще до завершения эпопеи с Мориарти и шерлоковского впечатляющего прыжка со второго яруса Большой Иглы. Те четверо суток полета он бы с удовольствием обменял на втрое (ну ладно, вдвое) больший срок в плену у лунных повстанцев. Военные корабли, конечно, еще теснее, но туда по крайней мере не пускают плохо переносящих невесомость младенцев и их истеричных мамаш.
Однако бог с ними, с этими четырьмя днями полета туда и четырьмя обратно, пропитанными запахами памперсов и рвоты, когда от отчаяния Джон даже предпринял несколько попыток играть с Шерлоком в загадки (плохая идея) и в шахматы, запоминая ходы (очень плохая идея). Сама Венера была хуже. Во-первых, большая сила тяжести. Во-вторых, бегство наперегонки с контрабандистами стоило Джону нескольких неприятных царапин — от затхлой атмосферы венерианских джунглей и алкалоидов местных цветковых они нехорошо воспалились, залечить быстро не удалось и... ну, в общем, у Джона появился лишний повод носить рубашку с длинными рукавами. Не то чтобы раньше этих поводов не хватало.
Джон вспоминал о Венере всякий раз, когда шрамы ныли к перемене погоды — м-мерзкая пыльца.
Так он Шерлоку и заявил. Тот только пожал плечами:
— Не могу сказать, что встроенный манометр — худшее из твоих качеств.
Личные покои достопочтенного посла походили на декорации ко дню Святого Патрика или, может, на студию видеозаписи ИРА: много-много травянисто-зеленого — в духе национальной символики; много-много кишок, развешанных по стенам вроде елочных гирлянд (тоже зеленых) — в духе идеологии терроризма.
— А я думал, у моллюсков кровь голубая, — с академически-щенячьим любопытством спросил с порога сержант Хопкинс, для которого места внутри не хватило.
— Марсиане не моллюски, они симбионты, — машинально ответил Джон. — Кислород переносится медью, кровь голубая. Плюс фотосинтезирующие ферменты типа каротина, они желтые. Голубой плюс желтый...
— Да-да, спасибо за лекцию для художественной школы, — раздраженно бросил Шерлок. — Что-нибудь более содержательное можешь сказать, Джон?
Джон подавил раздражение.
— Я не ксенолог, — отрезал он. — Но если тебе нужно мое мнение, парня... в смысле, посла, разделал кто-то с большим знанием их анатомии.
— Очевидно.
Детектив ястребом нарезал круги вокруг трупа, чудом не натыкаясь на стены, на Джона и на Диммока, наверняка замечая мельчайшие несущественные детали; черное пальто взлетало птичьим крылом.
«Нет, — подумал Джон, — скорее он похож на стервятника. У них и крылья черные». Но сравнение со стервятником для блога не годилось.
— Чем-то мне это знакомо... — пробормотал Джон себе под нос, еще раз окидывая взглядом сцену преступления.
Собственно, комната (или, скорее, закуток, нора, берлога, пещера), обставлена была в марсианском стиле — то есть пустая, стены оформлены «под камень».
— Надо же, — Шерлок отвлекся от осмотра, пронзительно посмотрел на Джона; в прозрачном окошке маски-респиратора его глаза посветлели, стали серебряно-прозрачными, и, кажется, начали излучать. Джон был уверен — найдись под рукой счетчик Гейгера, трещал бы, не умолкая. — Мне крайне интересно, где ты мог видеть вскрытый хирургическими ножами труп разумного моллюска с щупальцами. Постарайся вспомнить. Во время службы в космодесанте?
— В твоей компании — в любое время, — сложив руки на груди, мрачно заметил Диммок. Детектив-инспектор стоял в углу и взирал на Шерлока с таким видом, будто давно уже со всем смирился.
Шерлок на миг закатил глаза; Джон понял, почему: Шерлок спрашивал серьезно, а не риторически. Диммок все никак не мог найти равновесие: с одной стороны, он уважал Шерлока, с другой — в отличие от Лестрейда был молод, а потому злился. Джон иногда ловил себя на сочувственной мысли, что молодость лечится. «Когда это я начал становиться старым?»
— Я не о том, — быстро сказал Джон, прежде чем Шерлок успел произнести что-нибудь несмываемо едкое и непредставимо остроумное и добиться их отлучения от дела на пару недель, пока полиция окончательно не зайдет в тупик. — Я не то чтобы видел такое. Я читал где-то... что-то очень похожее.
—Ага, «Этюд в зеленых тонах», — фыркнул Диммок, — детектив, ну-ну...
— Помолчите, — бросил Шерлок. — Джон, продолжай. Ты где-то читал что-то подобное. Что?
— Обряд кровной мести, — проговорил Джон с сомнением. — Это у них... довольно частый случай, они друг друга режут по таким поводам, что нам даже в голову не придет. Из-за литературы, допустим. Поспорили над трактовкой какого-нибудь романа, который какой-то другой марсианин тысячу лет назад написал — и вспарывают друг другу воздушные мешки.
— Для обряда кровной мести, — заметил Диммок, — здесь не хватает обвинительных стихов. Не считайте всех полицейских непрофессионалами, Уотсон!
— Если только это не... — Шерлок запнулся. — А. Это не марсианин сделал.
— С чего вы взяли? — напрягся Диммок.
— Во-первых, угол, под каким орудовали ножами, — затараторил Шерлок; глаза его метались по комнате туда-сюда, из левого верхнего угла в правый нижний, потом в левый нижний, потом в правый верхний, все по стене напротив — западная стена, да, все правильно, западная. «На западных отрогах я напишу послание звездам», — вспомнил Джон стих из «Пещеры», марсианской священной книги. На базе ВКС у западного склона Большого Сырта только последний идиот не пытался прослыть остроумным, цитируя ее к месту и не к месту.
— Марсиане в условиях земной силы тяжести не могут подниматься на нижних тентаклях, — продолжал Шерлок, — они пользуются только верхними, а панцирь вскрывали хирургической пилой сверху. Я не вижу здесь ничего, на чем мог бы стоять убийца-марсианин, а их платформы, как видите, в эти двери не пройдут.
«Коронер это обнаружил бы только завтра!» — с восхищением, но вполголоса произнес Хопкинс; Шерлок его проигнорировал; бросил косой взгляд на Джона. Джон молчал.
— Это мог быть более... крупный марсианин! — недовольно воскликнул Диммок.
— Допустим, — холодно произнес Шерлок, — но по брызгам крови очевидно, что он орудовал быстро. Поэтому человек.
— Шерлок, но марсиане не двигаются медленнее в земной атмосфере, это распространенное... — начал было Джон, но Шерлок оборвал его.
— О, ради бога, Джон! Запах! Как бы марсианин вынес этот запах в замкнутом помещении? Ритуальные убийства совершаются на открытой местности не просто так. Тут был человек, в респираторе.
Джон машинально коснулся собственной маски.
— Или марсианин в респираторе, — не согласился Диммок.
— Это простейшие маски, работают от разницы давления, не действовали бы в этой атмосфере, — раздраженно выпалил Шерлок. — Когда наконец-то вымрут все индивиды, не читающие правила техники безопасности, они окажут генофонду человечества услугу. Конечно, это мог быть марсианин в полном скафандре, но скафандр с марсианином в нем будет ненамного меньше гравитележки. Что приводит нас к... — Шерлок замер.
— Но почему охрана не созналась, что впустила кого-то? — не отставал Диммок. — Он пробрался тайком? Это чертов Найтсбридж, тут могут быть какие-нибудь тайные ходы? Хопкинс, сделайте пометку узнать, что раньше было в этом здании.
— Обычный особняк, и читайте поменьше викторианских романов, какие еще тайные ходы? — отмахнулся Холмс. Джон закатил глаза, потому что тайные ходы в старом Лондоне даже при нем детективу встречались не раз. Впрочем, с Шерлока станется запомнить карту подземного города не хуже, чем наземного. — Кто опрашивал сотрудников посольства? Они согласятся переговорить еще раз?
— Я, не согласятся, — огрызнулся Диммок. — Все по методичке, лазеек не было!
— Перешлите протокол, — кивнул Шерлок. Он уже не смотрел на инспектора, яростно набирая что-то на своем смартфоне. — Ага, так я и думал. Пойдем, Джон, — практически без паузы Шерлок развернулся на каблуках и покинул комнату.
— Черт побери, Холмс, что вы поняли?! — заорал Диммок следом.
— Преждевременно, — Шерлок коротко обернулся, высокомерно дернул уголком губ. — Проверьте сроки отлучек посла и колебания котировок на андероксит. Я отправлю вам СМС.
— Вот п... — услышал Джон кислое восклицание Диммока и посочувствовал ему: андероксит входил в состав по крайней мере двух модных синтетических наркотиков.
Бедняги.
На Марсе Джон служил еще в бытность свою контрактником: собственно, это был один из первых его контрактных сроков.
Как-то в патруле у них вышла из строя навигация, было штормовое предупреждение, вездеход разбился, и MPS[3], естественно, не ловила; а потом еще напали эти чертовы пиявки. Их не должно было быть рядом с городом, марсиане их отстреливают, да и боятся они марсиан, но тут то ли запах приманил, то ли натравили... ходили у них в части слухи, что марсианские пастухи специально этих тварей науськивают, но так, глухо как-то.
Они остались в пустыне втроем, за хребтом, не на маршруте, без связи, с минимальным кислородным НЗ — как это всегда происходит в дурацких фильмах. Кинули жребий: а что было делать? Джефу Николсону не повезло.
Джон вколол ему снотворного через скаф, сколько не побоялся. Они сняли два баллона из трех, разделили. Лишнее тело в скафе на Марсе — груз небольшой, хотя и больший, чем на Луне. Джон рассчитал, что так кислорода хватит всем.
Кислорода хватило, но Николсона так и не смогли вывести из медикаментозной комы. Потом выяснилось, что он в своей медкарте врал насчет переносимости, чтобы пустили за Большую Орбиту. Бог знает, почему он им не признался, когда жребий пал на него. Начальник медслужбы Джона прикрыл, но ему все равно снилось иногда, как он тащит мертвеца извилистым кирпично-серым ущельем под низким, желто-охристым небом, и даже не одну сотню лет уже тащит.
Такси ждало их у входа, и Джон удовлетворенно заметил, что прошло всего-то минут десять. И на счетчик нагрузка небольшая, и домой они успеют попасть еще до сегодняшней серии «Пепел к пеплу» — хотя, если подумать, после зеленых декораций ему не очень-то хотелось смотреть про жизнь на Марсе. Но горячий душ! Горячий душ в радиусе двух миль от него — о, альфа и омега человеческого комфорта!
— Причем тут андероксит? — спросил Джон, усаживаясь рядом с Шерлоком.
— Он запрещен к вывозу с Марса.
— Но его добывают. Он же не только в «пыльце пророков» используется, еще и в диагностике, в детекторах... — говоря это, Джон внутренне морщился: его краткое знакомство с андерокситом было хоть и легальным, но не особенно приятным.
— Его добывают на человеческих базах. Поступает его гораздо больше... Хаф-мун-стрит, пожалуйста, — бросил он водителю.
— Что?! — Джон чуть было не подпрыгнул на сиденье. — Какая... Шерлок, ты чего?
— Мы едем проведать мисс Вирджинию Де Грасси, — хмыкнул Шерлок. — Которая, быть может, сумеет пролить свет на это загадочное дело.
— Я, между прочим, не обедал! И не ужинал, если на то пошло!
Шерлок обернулся к нему и опасно сощурился.
— Можешь сесть в другое такси и поехать на Бейкер, — предложил он миролюбиво. — Или даже дойти пешком[4], тут недалеко. Я, как всегда, не подумал о хрупкости твоего организма. Визит самой красивой оперной певице Англии я, так уж и быть, нанесу без тебя.
Джон ругнулся под нос. Разумеется, из машины он не вылез.
Джон оперу не любил, а марсиане наоборот. Лишь оперу из земных культур они восприняли сразу, полностью и с энтузиазмом шестнадцатилетней фанатки.
В особенности марсиане любили оперных певиц. Или певцов. Им все равно, они вообще с трудом понимали разницу: личинки у них гермафродиты, а взрослые особи и вовсе бесполы. Но марсиане обожали тактильные контакты, личные концерты и... в общем, когда оперные сопрано и теноры завязывали дружбу с влиятельными марсианами, народная молва считала первых любовниками последних, и особенно не преувеличивала. Правда, Джон еще в институте читал о физиологии процесса, которым марсиане занимались с этими людьми, и мог бы поклясться, что с половым актом он имеет немного общего. Там даже нагота не предполагалась (по крайней мере, с человеческой стороны: марсиане одежду не носят), зато предполагалось много пения. Но ощущения, говорят, с обеих сторон были оргазмические.
Старинный дом на Хаф-мун-стрит ничего особенного из себя не представлял: добротная постройка девятнадцатого (а может, восемнадцатого) века, нижний этаж занят довольно симпатичным кафе; Джон с тоской мазнул взглядом по некой парочке, которая за окном пила апельсиновый сок, ела булочки и смеялась. У лестницы на второй этаж сидел за стойкой настоящий швейцар, не робот. Правда, дверь в нужные апартаменты им открыл автомат, и у Джона совершенно перехватило дыхание, причем в буквальном смысле: запахло так, что ему показалось, будто они вошли в оранжерею или дендрарий. Аромат просто сбивал с ног.
Изящную гостиную с высокими потолками заполоняли розы. Они свешивались сверху в огромных корзинах, поднимались с пола в изящных кашпо, просто росли кустами в горшках, похожих на гигантские клумбы — в общем, изобилие было немыслимое. И все цвели, различаясь цветом от нежно-розового, практически белого, до глубокого винно-бордового, а формами — от крошечных плотных бутончиков до огромных пенистых монстров, величиной с половину лица Джона.
Шерлок, однако, не казался впечатленным — стоял и осматривался с таким видом, будто его привезли в морг; впрочем, нет, в морге он оживлялся куда сильнее. Стервятник, что с него возьмешь. Джон до сих пор не был уверен, по правде ли он много лет назад восхищался красотой звездного неба, или так, стремился продемонстрировать свою человечность.
Впрочем, долго оглядываться им не пришлось.
— Чем обязана таким знаменитым джентльменам? — услышали они глубокий и низкий голос и как по команде обернулись.
Вирджиния Де Грасси, несомненно, знала, как привлекать взгляды. Она появилась из зарослей роз в просторном брючном костюме, который, возможно, считался у нее домашним — сплошные летящие потоки шелка. В волосах нежно светилась белая орхидея, длинную шею перехватывала черная лента с единственной белой розой. Джон мрачно подумал: «Неужели уже знает о после? Траур надела?»
— Увы, я хотел бы сказать, что нас привело исключительно удовольствие видеть вас, — невыносимо аристократичным тоном произнес Шерлок, — но на самом деле мы здесь из-за вопросов куда менее приятных.
— Да, я получила ваше сообщение, — Вирджиния кивнула. — Бедный Гджр’аргх! — она произнесла сложное марсианское имя без запинки и, насколько Джон мог судить, практически без акцента.
— Ваш ум сравнится только с вашей красотой, — галантно заметил Шерлок. — Причины визита я в СМС не сообщил. А Скотланд-Ярд пока не делал заявления.
— Он не приехал сегодня ко мне, — пояснила Вирджиния, неторопливо приближаясь к гостям — давала себя оценить. — Он говорил, что только смерть его удержит. Марсиане очень буквальны в этом вопросе.
Когда она встала рядом с ними, Джон в очередной раз почувствовал себя крайне некомфортно: оперная дива была даже выше Шерлока, а над Джоном нависала, как башня. Нет, он, конечно, любил высоких женщин... и еще он любил женщин с пропорциями (а пропорциям Вирджинии могла бы позавидовать любая), но от общего сочетания Джону захотелось куда-нибудь спрятаться, можно в ближайшее кашпо. Или просто отойти и любоваться издали: на оперной сцене Де Грасси, вероятно, смотрелась исключительно.
— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, — произнес Шерлок. — Я занимаюсь этим делом и, как понимаете, ваши свидетельства окажут неоценимую помощь.
«Бог ты мой, — подумал Джон. — Ему что, тоже нравятся высокие женщины? Тогда неудивительно, что я его никогда ни с кем не видел, другую такую дылду попробуй найди...»
Джон хорошо знал, как звучит голос Шерлока, когда тот надевает маску вежливости, чтобы быстрее вытащить из свидетеля нужные сведения. Сейчас же детектив не играл — он почему-то был на самом деле рад видеть Де Грасси и буквально мурлыкал от удовольствия. Ну надо же.
— Чаю? — предложила Де Грасси. — Тогда пройдемте в салон, там нам будет удобнее.
Де Грасси, вся так и лучась гостеприимством, проводила их в «салон» — никаких стен и дверей в квартире не было, но пришлось завернуть за угол. Здесь розы кончились и все затянуло другой зеленью — какой-то вьющейся лозой. Новый запах, однако, показался Джону смутно знакомым. Он не стал ничего расспрашивать, просто завертел головой, оглядываясь, и с удивлением заметил в переплетении вытянутых листьев с зубчиками маленькие зеленые шарики или вытянутые эллипсы плодов. Кое-где эти плоды уже наливались бело-розовым...
— Да, это помидоры, доктор Уотсон, — жизнерадостно объявила оперная дива, как только они втроем расселись на низких ярко-алых оттоманках вокруг кофейного столика. — Правда, красиво? Жаль, что вы не видели эту комнату, когда они созревают — о, это такое разнообразие стилей, цветов и оттенков, лучше, чем в розовом холле, честное слово!
— Вам удается подогнать сезоны созревания? — Шерлок приподнял брови. — Титанический труд!
Джон и не предполагал, что он что-то понимает в садоводстве. Впрочем, ему следовало давно распрощаться с мыслью, что он что-то понимает в Шерлоке.
— Да, я сама этим занимаюсь, — кивнула Де Грасси. — Розы я еще могу доверить приходящей помощнице, но помидоры — ни за что! Это моя маленькая страсть. Кстати, они очень хорошо поддерживают молодость кожи.
Шерлок только брови приподнял. «Упаси нас все католические святые от помидорного нашествия на Бейкер-стрит в ближайшие дни, — подумал Джон устало, — потому что протестантскому Богу без помощников такое явно не под силу». Еще он спросил себя, насколько неприличным будет все-таки сорвать вот тот уже почти созревший красный помидор и умять его без соли и майонеза, но быстро эту мысль отмел. Разумеется, такой поступок станет эпическим преступлением, попадет в заголовки уже завтра и в дополнение к многозначительному «убежденный холостяк» Джон получит какое-нибудь прозвище типа «помидорный клептоман».
Пока он посылал свои мольбы в ноосферу, Де Грасси уплыла в заросли и появилась вновь с чайным набором на серебряном подносе старинного вида, и Шерлок приступил к допросу. Джон уже выпил на этих допросах с Шерлоком столько чашек чая, даже и на Луне, что начинал спрашивать себя, не содержит ли традиционный английский напиток сыворотку правды.
Шерлок расспрашивал Де Грасси коротко и по существу, для разнообразия не удаляясь в непонятные дебри и не интересуясь у нее привычками домашнего хомячка. Поинтересовался, как часто наведывался к ней марсианский посол с непроизносимым именем, рассказывал ли он ей что-то о своих делах.
— Очень мало, — покачала головой на это Виктория, — практически ничего не рассказывал. Мы с ним, в основном, музицировали. Он очень, очень интересовался земной музыкальной традицией.
На этом месте у оперной дивы на губах появилась такая мечтательная улыбка, что Джон некомфортно заерзал на удобном мягком диванчике. Шерлок то ли ничего не заметил, то ли не придал значения.
— Однажды он сочинил для вас песню, не так ли? — самым вежливым голосом проговорил Шерлок. — Вы не запомнили ее? Не записали?
Де Грасси засмеялась, и смех этот почему-то явно удивил Шерлока — Джон даже отставил в сторону чашку с чаем и насторожился.
— А, вы тоже раскопали эту историю? — спросила она. — Знаете, это была шутка. Просто шутка. Какой-то поклонник написал для меня балладу, подписал ее именем марсианина и опубликовал в журнале.
— Опубликовал? — Шерлок явно насторожился. — В журнале?
— Что-то такое окололитературное и старомодное, я не интересуюсь, — Виктория пожала плечами. — Представляете, у них даже сайта нет, они выходят только на бумаге! Я бы и сама не знала, если бы Гджр’аргх не попросил меня не обращать на нее внимание.
— И так вы знали, что это не он? — внимательно посмотрел на нее Шерлок.
— О, разумеется! — театрально взмахнула руками Де Грасси. — Ведь марсиане не лгут. И кто когда слышал, чтобы марсианин писал стихи, да еще на английском?
— Вообще-то, они пишут стихи на всех языках, — услышал Джон собственный голос. — Перед местью. Для своих недругов, чтобы они увидели это последним перед тем, как... — Джон осекся. — Прошу прощения.
— Надо же, как интересно! — Виктория покачала головой. — А я и не знала. Но меня никто не собирался убивать. Или... нет, не может быть!
— Успокойтесь, мадам, — Шерлок галантным жестом коснулся ее кисти самыми кончиками пальцев. — Никто не идет по вашему следу. Песня в журнале не имела к вам никакого отношения. Только, пожалуйста, уточните: господин посол точно сказал вам, что это не он писал стихи? Как именно он выразился?
— О, — Вирджиния нахмурила изящные брови. — Признаться, я не помню... Кажется, что-то насчет того, что истинный марсианин никогда не смог бы написать ни строчки тому, кому не предложил братство, и что я не должна обращать на это внимание.
— А он предлагал вам братство?
Виктория рассмеялась.
— Нет, конечно! Это ведь означало бы, что мне пришлось бы войти в их клан, заслужить одобрение старейшин и все такое, — Джон отметил, что певица неплохо разбирается в вопросе. — По мне разве похоже, что я могла бы принять марсианскую веру? Гджр'аргх это прекрасно знал и не просил от меня невыполнимого. Тем более, что я бы отказалась.
— Благодарю, вы оказали неоценимую помощь следствию, — Шерлок галантно кивнул. — Джон, пойдем!
Шерлок одним слитным движением вскочил с оттоманки и вылетел прочь, даже не оглянувшись через плечо. Не то чтобы у Джона был особый выбор, следовать за ним или нет. Если, конечно, он не хотел затеряться в этих джунглях, питаясь помидорами.
Кстати... уже перед самой дверью что-то довольно больно ударило его по лбу и упало прямо в руки. Помидор. Ну надо же. Практически спелый.
Джон вздохнул и сунул несчастный овощ — то есть, просим прощения, ягоду — в карман. Вот и ответ на его молитвы, в некотором роде.
— Ну теперь-то мы едем домой? — устало поинтересовался Джон, когда они упали наконец-то на подушки такси.
Шерлок что-то промычал, одновременно продолжая искать информацию в телефоне; пальцы порхали по клавишам, голографические экранчики вспыхивали над экраном один за другим, и в этих голубоватых отблесках лицо детектива казалось поразительно инопланетным. Если бы хоть одна из рас солнечной системы была гуманоидной... Или если бы Джон сочинял сценарий для Голливуда про контакт со звездными пришельцами (тема традиционно популярная) он, несомненно, пригласил бы Шерлока на одну из главных ролей. С инопланетной стороны, естественно.
Шерлок был бы злодеем. Подлым и коварным инопланетным злодеем.
— Большая игла, пожалуйста, — велел Шерлок таксисту, не отрываясь от экрана.
— Шерлок! — у Джона уже сил не было возмущаться, поэтому он вскричал шепотом. — Какая Большая Игла?! Миссис Хадсон нас ждет не дождется!
— Так позвони ей и скажи, что мы будем пару часов спустя, — невозмутимо проговорил Шерлок, не глядя даже в его сторону. — У нас убийца уходит!
— Убийца?! То есть ты уже знаешь, кто он?
— Это с самого начала было очевидно, — Шерлок пожал плечами. — Убийство было совершено человеком, которого допустили в марсианское посольство. Никто из персонала посольства не пожелал сознаваться в преступлении. Значит, убил марсианин.
— Но ты же сказал, что убийца был человеком!
— Да, именно. И что это нам дает?
— Что либо непогрешимый ты допустил ошибку, — Джон начинал закипать, — либо ты водишь меня за нос! И ни то, ни другое, смею сказать, не оправдывает то, что ты...
— Это был человек, который юридически, однако, является марсианином, — перебил его Шерлок. — Все, что мне понадобилось, это прояснить мотив. Ну и заодно найти нужную кандидатуру.
— Человек, который юридически марсианин? — Джон почти против воли успокоился, потом нахмурился. — Стой, а разве есть такие?
— О, целых трое, — хмыкнул Шерлок. — Один нас не интересует, американский конгрессмен... точнее, актер, изображавший конгрессмена, но это неважно. Долгая история, в другой раз. Вторая — гражданский врач из числа персонала больницы в Большом Сырте, она сейчас на Марсе. И третий — доктор антропологии Зэкари Джон Картер, англичанин, ученый-этнограф и один из ведущих земных ксенологов. Посвятил жизнь изучению марсианской культуры, завел контакты с марсианами, они его в итоге приняли в свой клан... Об этом случае довольно много говорили десять лет назад: в отличие от двух других «почетных марсиан» этот достойный господин полностью отказался от английского гражданства, оставив себе только марсианское подданство... Уникальный случай.
— И что? — мозг у Джона работал прискорбно медленно и, пожалуй, у него не было морального оправдания злиться на Шерлока, когда тот закатил глаза и фыркнул:
— Нет, в самом деле «и что»! Мистер Картер последнюю неделю находился в Лондоне с визитом. А как раз сейчас он отбывает на Марс, рейсом... через пять часов. Учитывая длительность процедур, надо полагать, что он должен с минуту на минуту прибыть — или уже прибыл — в нижний холл Большой Иглы. А мы тратим время в лондонском трафике!
— Так звони Диммоку, нужно его взять!
— Я отправил СМС. Но боюсь, что Диммоку нечего ему предъявить — во-первых, у нас только косвенные улики, во-вторых, у парня дипломатическая неприкосновенность.
— С чего бы это? — удивился Джон. — Ну, подумаешь, он марсианин, большое дело! Неприкосновенность-то с чего?
Шерлок посмотрел на Джона странным взглядом. Джон назвал бы его многозначительным, но Шерлоку вообще было свойственно такое обилие оттенков и интонаций, что у него на всякое движение приходилось по пятнадцать-двадцать смыслов. Доктор Уотсон давно примирился, что его скудного интеллекта хватает разобрать первые два или три, не более. Сейчас же знакомая тупая игла раздражения уколола его по новой. Ну да, не гений. Даже близко. Раньше хоть можно было сказать — «ну и где б ты, гений, был без меня», а теперь уже и не скажешь.
— А он, видишь ли, состоял в том же клане, что и наш достопочтенный посол. Третий фиолетовый, согласно оксфордской кодировке. И мало того состоял — он был его «собратом первого рода». А значит, имел дипломатический иммунитет как ближайший родственник.
— О как, — но все-таки, как не затуманен был разум Джона отсутствием питательных веществ, у него получилось построить простейшую цепочку. — Убил своего ближайшего родственника, отлично. А как тогда ты собрался его брать? На чем? Опять какой-то хитроумный план по выманиванию признания?
— Никакого плана, — детектив выключил телефон, сунул его в карман и откинулся затылком на спинку заднего сиденья; за окном сгущались сумерки, и профиль Холмса обрисовался на фоне окна, подсвеченного снаружи разноцветной рекламой модного магазина. — Я попытаюсь воззвать к его совести, Джон. И, прежде чем ты скажешь, что у меня самого ее нет... — из другого кармана Шерлок достал плитку шоколада и протянул Джону. — Пожалуйста. Тебе половина.
— Все-таки ты мерзавец, — заметил Уотсон, вгрызаясь в шоколад.
Нижний холл Большой Иглы неизменно производил подавляющее впечатление на малышей, которых приводили сюда с экскурсиями. Джону самому было лет десять, когда он попал сюда первый раз. Внутренняя отделка еще не была завершена, и он хорошо помнил, как изгибались высоко над головой кажущаяся снизу невесомой паутина опорных арок. Сейчас тут все было немного иначе: хром, сталь, эскалаторы, начищенные плиты пола...
И при всем этом великолепии: сидящие на рюкзаках и вещмешках туристы, будущие переселенцы со всем своим нехитрым скарбом, запакованным в одинаковые оранжевые контейнеры, несколько нищих, профессионально делающих вид, что они тут случайно, челночные торговцы из околокоммунистических стран, провозящих в свой блок инопланетную контрабанду (Джон знал, что в Советском Союзе построено два орбитальных лифта типа Большой Иглы, но то были сооружения полувоенные, и мелких торговцев там не жаловали)... В общем, все это напоминало любой международный аэропорт, только больше обычного было военных в черно-синей форме космического десанта и космического патруля. Джон поймал себя на том, что жадно вглядывается в их лица, надеясь увидеть знакомых, и рассердился на себя — что за чушь!
Ну и просто масштабы больше. Джону приходилось бывать в американских аэропортах, и он мог точно сказать: даже они не были такими огромными, как многочисленные залы комплекса, раскинувшегося у подножия Большой Иглы. Если бы не движущиеся дорожки и миниатюрные трамвайчики, тут вполне можно было бы бродить годами.
Шерлок, однако, не растерялся в этом хаосе ни на минуту. Он немедленно потащил Джона к информационному бюро где, угрожая направо и налево удостоверением Лестрейда, добился, чтобы его провели в центральный информаторий и проверили, проходил ли уже Картер регистрацию на рейс.
Оказывается, да, проходил, причем прошел ее еще тогда, когда они ехали в такси.
Никуда дальше первого яруса их, однако, не пустили.
— Вы не служащий космического патруля, мистер Лестрейд, поэтому только при наличии ордера, — подчеркнуто ядовито произнесла технический директор информационной базы, косясь на удостоверение, которое Шерлок предусмотрительно держал от нее подальше, еще и закрывая фотографию большим пальцем. — Или, — она мило улыбнулась, — билет на один из уходящих рейсов.
— Ничего не поделаешь, — фальшиво вздохнул Шерлок, — придется тратить время на ордер. Идем, Джон.
Однако, едва они покинули служебные помещения, Шерлок не стал названивать Диммоку за ордером. Он направился прямиком к билетным кассам. Джон сперва решил, что это какой-то трюк, однако через минуту с удивлением и ужасом услышал, как Шерлок приобретает для них билеты на уходящий на Марс рейсовый звездолет. Естественно, данные из удостоверения Джона Шерлок знал едва ли не лучше самого Джона.
— У тебя же с собой мультипаспорт, не так ли? — спокойно поинтересовался детектив, встретив неверящий взгляд напарника.
— Шерлок, паспорт-то у меня с собой, я всегда беру с собой документы, когда мы куда-то едем вместе, но...
— О, не волнуйся, — махнул рукой он, — надо же нам как-то пройти охрану? У них сложные системы, без билета это быстро не сделать. Никто не заставляет нас в самом деле лететь на Марс.
— И на том спасибо, — процедил Джон сквозь стиснутые зубы, устремляясь вслед за Холмсом, который с места развил практически вторую космическую. — А откуда у тебя деньги на билеты? Опять кредитка Майкрофта?
— Что ты, Джон, как ты мог такое подумать? — заметил тот, даже не оглядываясь. — Кроме того, это его не разорило бы, за двенадцать часов до отлета билеты на коммерческие рейсы продаются по бросовой цене.
Они настигли Зэкари Картера только в зале ожидания на третьем ярусе Большой иглы, пройдя все мыслимые и немыслимые проверки трех разных служб безопасности. Джон даже умудрился ухватить у разносчика в очередном скоростном лифте хот-дог, и в момент встречи облизывал пальцы от кетчупа. Вид у него, надо думать, при этом был не самый приличный. Но что поделать: когда ты больше суток не брал в рот нормальной пищи и почти три дня — мяса, притяжению даже суррогатной соевой сосиски сопротивляться невозможно.
Картер сидел на кожаном диванчике у большого панорамного окна. Честно говоря, таким образом город не впечатлял: знакомые петли Темзы, геометрическая правильность кварталов... Карта и карта.
Зато впечатляло небо: синее, прозрачное, уходящее над головой в ультрамарин. Джону захотелось закатить глаза повыше в череп, чтобы увидеть вновь, как этот ультрамарин вновь сменяется хорошо знакомой космической чернотой.
Поэтическая дурь с недосыпу.
Их подозреваемый был человеком среднего роста, среднего телосложения и возраста, ближе к пожилому. Только шапка густых светлых волос, кое-где перечеркнутых сединой, слегка выделяла его из толпы, равно как и антикварные очки в темной оправе. Он читал что-то со своего планшета — изогнув шею, Джон увидел на экране сине-красное оформление новостного сайта BBC. Видимо, земные службы новостей Картер предпочитал марсианским (интересно, а бывают ли у марсиан новости вообще? они вроде как телепаты...).
— Мистер Картер, — Шерлок широко улыбнулся. — Какая приятная встреча!
— Прошу прощения? — тот поднял глаза от планшета, который просматривал.
— Или мне стоило сказать «достопочтенный Гд'веррдж»? — как и следовало ожидать, Шерлок произнес заковыристое марсианское имечко, даже не поморщившись. — Меня зовут Шерлок Холмс, а это доктор Джон Ватсон. Должно быть, вы о нас слышали.
— Что-то знакомое, — Картер поглядел по сторонам, увидел флиртующего с продавщицей в кафе охранника и явственно успокоился. — Это не вы пару лет назад прыгнули со смотровой площадки Второго яруса?
— Именно, — Шерлок кивнул с таким видом, как будто воспоминание о том событии доставляло ему сплошное удовольствие.
Джона чуть было не передернуло.
— Мне позвать охрану? — саркастически поинтересовался Картер. — Не хотелось бы, чтобы вы прыгнули еще раз в моем присутствии.
— Не думаю, что вам стоит этого опасаться, — скривил губы детектив, — вы умны, но не настолько.
— Простите?
— Не думаю, что вам удастся заставить меня откуда-нибудь броситься. Впрочем, — Шерлок сардонически усмехнулся. — Можете попытаться.
И, несмотря на то, что Джон уговаривал себя, что это глупо и совсем, совсем не должно его волновать, он почувствовал странный укол не то боли, не то обиды. Ну да, для Шерлока это было так просто. Его перехитрили, заставили прыгнуть. А что там испытывали окружающие люди — переменная в уравнении, не суть важно.
— Простите, не очень понимаю, что за разговор вы со мной ведете, — с достоинством парировал господин Картер. — Вы тоже летите на Марс? Не могу быть вашим экскурсоводом, у меня другие дела.
— Вы ведете себя так, будто мы персонажи дешевого детектива, — заметил Шерлок, бесцеремонно присаживаясь прямо на стеклянный столик напротив этнографа.
— Еще глупее было бы притворяться, что я не понимаю, чем обязан, — вздохнул ученый. — Вы подозреваете меня в убийстве достопочтенного посла, моего друга и духовного брата?
— Да нет, не подозреваю. Только что я в этом убедился.
Картер приподнял брови:
— И что меня выдало? Манера просматривать новости? Тот факт, что я предпочел эрл грей своему любимому жасминовому? Я забыл стереть с лацкана мазок зеленоватой крови?
Шерлок хмыкнул.
— Значит, все-таки наслышаны. Ну да, я мог не сомневаться. У вас перстень с агатом на пальце. «Камень мести». Еще одна милая марсианская традиция, правда, не общеизвестная.
— Мне его подарила бабушка, — спокойно проговорил Картер. — Двадцать лет назад. И в любом случае, что если и так? Мы уже в экстерриториальной зоне. Я гражданин Марса. Вы никак не можете меня привлечь к ответственности.
Джон еле удержался, чтобы не закатить глаза. Ну конечно. Он с самого начала это и подозревал. Чертова экстерриториальность. Один марсианский гражданин убил другого марсианского гражданина, при чем тут вообще лондонская полиция?..
Шерлок, однако, словно и внимания не обратил. Он наклонился к Картеру опасно близко, вторгаясь в личное пространство. Если бы к Джону так приблизился бы кто-то, кроме Шерлока, он бы, наверное, дал этому кому-то в морду. Картер даже не отшатнулся.
— Меня больше интересует, — продолжал Шерлок как ни в чем не бывало, — почему вы убили его. Сперва я подумал: ну конечно же, андероксит! Уважаемый посол приторговывал на сторону. Дело довольно обычное для марсиан: они-то андероксит к вывозу не запрещали и земные законы уважают только на словах. Но этот маленький сторонний бизнес — всегда дело семейное, а посол драл со своих земных перекупщиков больше, чем присылал домой, зная, что марсиане не отследят мошенничество. Но вы, мистер Картер, будучи знакомым с земными реалиями, могли это понять. Мог ли еще кто-то кроме вас, кто-то из сотрудников посольства?.. Сомневаюсь. Марсиане, несмотря на свои телепатические способности, с большим трудом учат земные языки, кроме самого посла, может быть, двое-трое в посольстве могли с грехом пополам объясняться с людьми. Итак, вы узнали, что посол лжет. После этого, согласно марсианскому кодексу чести, вы просто обязаны были его убить, несмотря на личные чувства и пожелания, не так ли? По марсианским стандартам это даже на убийство не тянет, наоборот, вы совершили благородный поступок. Более того, вы помогли и самому послу, очистили его совесть, так сказать. Долг духовного брата.
Картер медленно кивнул, лицо его сделалось непроницаемым.
— Вы неплохо представляете ситуацию. Для чего вы тогда погнались за мной в башню? Услышать подтверждение?
— Нет, — сказал Шерлок, хищно ухмыляясь. — Заставить вас признать, что вами руководили вовсе не такие благородные мотивы.
Картер приподнял брови.
— Стена, — подсказал Шерлок. — На западной стене я напишу послание звездам. Если это было ритуальное убийство, как вы заставили всех думать, то где же ритуальное послание? Где стихи, цитаты из священных текстов? Разве вы не должны были оставить своему... эээ, собрату, ритуальное прощание и отпущение грехов?
Картер поправил очки и улыбнулся слегка снисходительно; губы его, правда, при этом дрожали.
— Частое заблуждение для непрофессионалов, — проговорил он с легкой догматичностью. — Вы находитесь под впечатлением, что марсианское общество крайне косно и жестко контролируется традициями и ритуалами, что шаг вправо и шаг влево трактуется как нарушение закона и порядка и карается смертью. Это не так. У них — у нас — есть четкое различие между законами, традициями, обычая и суевериями. «Послание звездам» — это обычай, не традиция и не закон: когда оказываешь кому-то услугу смертью, славишь его в стихах. Я бы сравнил его с обычаем дарить девушке обручальное кольцо в европейских странах. Это всем понятный символ: если мужчина дарит кольцо, он предлагает брак. Но предложение брака остается вполне выраженным и без кольца, особенно, если девушка не любит украшения.
— Господин посол не любил стихов? — резко спросил Джон.
Он был зол на Шерлока, который потащил его на башню ради этого дела, которое явно и яйца выеденного не стоило, зол на Картера (псих чертов! даже если марсиане действительно рассматривают это как благородное дело, самому Джону вся ситуация больше всего напоминала мафиозные разборки за долю в прибыли).
Картер впервые посмотрел на него, улыбнулся тонкими губами.
— У нас было... — он прокаркал что-то на марсианском. — Приблизительный перевод: «отношения, лишенные поэзии».
— Похвально, весьма похвально... — протянул Шерлок. — Уважаемый ученый, который настолько погрузился в предмет исследования, что сменил гражданство и даже, в некоторой степени, свою расу. Настолько отринул все человеческое, что своими руками вскрывал панцирь своему другу... где вы хоть взяли бензопилу, купили в хозяйственном супермаркете?
— На что вы намекаете? — процедил Картер. Кажется, самообладание наконец-то начало ему изменять.
— На то, — резко сказал Шерлок, — что вы обычный человек, вполне здоровый психически; по крайней мере, диагнозы вам не ставились. Вы не психопат, не социопат, нормально социализированы, не страдаете шизофреническими расстройствами, разве что интровертны, но в пределах нормы. Если вы рассматривали марсиан как равных себе, вы не могли проникнуться марсианской философией настолько, чтобы хладнокровно и с чувством собственной правоты убить одного из них, да еще того, с кем были близко знакомы — ведь именно посол десять лет назад ходатайствовал за ваше включение в клан? — Картер побледнел еще сильнее и наконец-то слегка отшатнулся от Шерлока. — Вы убили по другой причине, мистер Картер, крайне человеческой: вы убили из ревности. Утаивание вырученных за андероксит денег было вторичной причиной; первичной было то, что посол тратил их на свою пассию, Викторию Де Грасси. Интрижки марсиан с актерами и музыкантами в порядке вещей, но тут дело зашло слишком далеко. Настолько далеко, что посол даже написал ей стихи на английском и опубликовал их. Он ведь никогда не писал вам стихов, не так ли?.. Поэтому и вы ему не написали.
— Что вы... — Картер покачнулся. Закрыл глаза. Потом, все так же не открывая глаз, ослабил галстук, словно тот его душил, отложил планшет на диван рядом с ним. — Какая вам разница, — проговорил он хрипло. — Ваши измышления — это ваши измышления. У земной полиции нет ко мне претензий. Я лечу на Марс и расскажу Старейшинам всю правду. Вы остаетесь здесь и можете думать обо мне, что хотите.
— О нет, — Шерлок усмехнулся сухо и опасно; в глазах у него Джон заметил тот тревожный огонек, который появлялся каждый раз, когда Шерлока брал цель. — Мы тоже летим на Марс, вашим же рейсом. Я тоже изложу вашим старейшинам свою версию. И посмотрим, какую из них признает правдивой Пещера шепотов.
Джон чуть было не издал стон. И издал бы наверное, но тело не желало двигаться, застыв в шоке. «Я знал, что этим кончится, — промелькнула паническая мысль. — Черт, я всего лишь хотел горячую ванну!»
Картер уставился на Шерлока со смесью ужаса грешника перед котлом и любопытства ученого на пороге открытия:
— Вы... знаете о Пещере Шепотов? — произнес он неверяще.
— Именно, — Шерлок жизнерадостно кивнул, и Джону очень захотелось его ударить. Долго-долго бить об это самое панорамное окно гениальной башкой, и наблюдать, как ручейками стекает вниз гениальная кровь, на сей раз настоящая, а не как в тот раз.
— Но зачем вам это?! Так хотите доказать свою правоту? — Картер снова поправил сползшие от волнения очки.
— О да, — Шерлок кивнул, на сей раз совершенно серьезно. — В ином случае я бы позволил вам спокойно лететь на Марс, мне нет дела, накажут вас или нет. Но так вышло, что это дело коснулось меня лично. Вам не повезло.
Джону захотелось побиться о панорамное окно самому.
Джон поверить не мог, что это происходит с ним.
Казалось бы, после стольких лет знакомства с Шерлоком Холмсом (даже с перерывом на его смерть) можно было бы привыкнуть, что, просыпаясь утром, не знаешь, где ты ляжешь спать вечером, если вообще ляжешь именно спать, а не, допустим, в засаду или сразу в могилу. Но возвращаться из Шотландии только чтобы оказаться на рейсовом звездолете...
— Не волнуйтесь, миссис Хадсон, — проговорил Джон в трубку. — Мы просто вернемся на неделю позже, чем рассчитывали. Все в порядке.
— Какая жалость, — огорченно проговорила миссис Хадсон, — а я испекла для вас сконы... Придется отдать жильцам миссис Тернер.
— Миссис Хадсон, ради ваших сконов я бы слетал на Плутон и обратно, — вздохнул Джон, и это было чистейшей правдой. Рот его наполнился слюной при одной мысли о выпечке их доброй не-домохозяйки: хот-дога было, откровенно говоря, маловато.
Как хорошо было бы толкнуть сейчас дверь 221-го дома, вдохнуть знакомый запах старого лака, бумаги, пыли и ванильной эссенции (последнее — из квартиры миссис Хадсон), подняться наверх по скрипящим ступеням (да, спасибо, Шерлок, я помню, что их семнадцать), заварить чаю, добавить туда виски (пусть даже кое-кто презрительно поморщится при виде этого непотребства), вытянуть ноги к камину...
Ни хрена такого счастья не будет как минимум еще восемь дней. Три дня туда, три дня обратно, два на месте... Это если они успеют вернуться на том же корабле.
Чертов Шерлок. Бессердечный эгоист. Только погоня его и интересует, печали простых смертных побоку.
— Успокоил нашу добрую хозяйку? — лениво поинтересовался Шерлок, не открывая глаз, когда Джон упал рядом ним на диван в зале ожидания.
Слава богу, этот диван стоял от Картера далеко.
— Я с тобой не разговариваю, — предупредил Джон.
— Очень глупо с твоей стороны. За три дня полета сойдешь с ума от скуки.
— Я и так сойду! — не сдержавшись, рявкнул Джон. — Какого черта тебя понесло на Марс?!
— Я же сказал тебе: намереваюсь проследить, чтобы Картер получил по заслугам.
— С каких пор тебя это волнует?! — Джон стиснул зубы. — Тебе обычно плевать на все, как только ты раскроешь загадку.
— Я хоть раз оставил на свободе опасного убийцу? — поинтересовался Холмс таким холодным и спокойным тоном, что Джон понял: на этот раз он таки умудрился обидеть этого самопровозглашенного социопата. Но тот, разумеется, не покажет. Потому что самопровозглашенный и социопат.
— Картер — не маньяк, и наша полиция его бы все равно не взяла... Нет, ладно. Это бесполезный спор. Что тебе на самом деле нужно на Марсе?
Шерлок приоткрыл один глаз.
— Если ты так сердит на меня, — ровно произнес он, — можешь не лететь. Ты полностью свободен в своем выборе, Джон, как всегда.
Джон грубо выругался и встал с дивана. До следующего лифта на орбитальную станцию, где они сядут на корабль, оставалось полчаса. Ему нужно снова успокоиться, а то он не удержится и все-таки придушит Шерлока еще до того, как они окажутся на звездолете.
В порядке принятия мер к самоуспокоению Джон разыскал в углу зала ожидания столбик информатория и набрал запрос «пещера шепотов марс» в поисковой системе, но нашел только пару ссылок на перевод марсианской священной книги да рекламу интимного мыла.
В скоростном лифте Джон пристегивался с мыслью, что если у кого-то в этом мире мышление еще своеобразней, чем у Шерлока Холмса, то разве что у маркетологов.
Хотя, вероятно, марсиане еще чуднее. Они убивают за стихи.
Самым приятным фрагментом путешествия обещал стать дезинфицирующий душ, через который их пропустили в специальных камерах на Малой орбите[5] — при том, что какой-то медик, обладающий нездоровым чувством юмора, прозвал их газовыми камерами, и название прижилось. Это многое говорило о космических перелетах.
Еще относительно приятными можно было назвать полчаса ожидания перед душем на орбитальной станции, которые начались с момента, когда двери орбитального лифта с тихим звоном открылись и стало можно, стряхнув с себя двойное ускорение, подняться на ноги и пройти в смотровой зал. Джон обожал смотровые залы.
В толпе из примерно тридцати гражданских, отправляющихся этим рейсом на Марс, можно было сразу различить новичков: эти слишком громко шутили и размахивали в воздухе руками, пробуя слабую гравитацию Малой орбиты. Эти же новички в страхе отшатнулись, внезапно натолкнувшись на иллюминатор в полу — ну естественно, а где же еще ему быть. Смотровая камера, куда прибывали все отправляющиеся на гражданских кораблях в разные уголки Солнечной системы, находилась на одном из внешних уровней станции, где вращение создавало искусственную гравитацию. Внутренние уровни занимали военные и другие специализированные учреждения: гражданских, не умеющих управлять своим телом в условиях невесомости, туда не допускали. Джон со слабым уколом ностальгии припомнил, как он когда-то разгуливал по всей станции, как у себя дома. Сейчас, должно быть, его пропуск не сработает... Как же давно он тут не был.
Когда они с Шерлоком летали на Венеру, то из соображений конфиденциальности отбывали через Большую иглу в Будапеште. Тамошний орбитальный лифт вел на совсем другую станцию, построенную при помощи Советского Союза — а значит, никаких тебе смотровых окон, да и залы для новоприбывших там были куда меньше и теснее.
Ждать нужно было еще минут сорок, и Джон протолкался к окну, даже присел на корточки над огромным прозрачным иллюминатором, чтобы быть ближе.
У него привычно слегка закружилась голова: внизу плыли звезды, разноцветные и поразительно трехмерные. По краю иллюминатора чиркнула голубая полусфера Земли (Джон разглядел антициклон), и перспектива внезапно и пугающе сменилась: он ведь только что был там, внизу.
Поразительно.
Светлячки превратились в целые миры, удаленные на непредставимые миллионы миль. Зеленые, голубые, красные и белые, они кололи глаза, отпечатываясь, кажется, где-то на дне сетчатки. Сердце привычно сжалось от ужаса, восторга и ощущения собственной незначительности.
— Ты в своей стихии, — сказал Шерлок ему на ухо (Джон и не заметил, как он оказался за спиной). — Ты скучал по Внеземелью.
— Мы пока не за Большой орбитой, так что технически это не Внеземелье, — поправил его Джон. — И да, если выяснится, что ты устроил эту погоню для моего развлечения, я точно тебе врежу.
Шерлок фыркнул.
А потом была дезинфекция. И ад на борту пассажирского перевозчика «Арес-21».
Продолжение в комментариях...
Примечания[1] Большая Игла — орбитальный лифт. Примерно такой. В этом Лондоне расположена в районе известного нам Хитроу, возможно, на его месте.
[2] Большая орбита — орбита Луны вокруг Земли. Луна Внеземельем не считается.
[3] MPS — Mars Positioning System, аналог GPS (global positioning system).
[5] Найтсбридж — фешенебельный район Лондона, где расположены, в частности, многие посольства. От Бейкер-стрит действительно в пределах пары миль.
[6] Малая орбита — так в обиходе называют околоземную орбиту крупнейшего искусственного спутника Земли, пересадочной станции «Альянс-24». Иногда и саму эту станцию.